1 октября на заседании XVI Всемирного Русского Народного Собора глава администрации Президента России Сергей Иванов заявил, что государство будет использовать всю силу закона, чтобы защитить религиозные чувства наших граждан, наши национальные и религиозные ценности от любых попыток поругания и осквернения. По его словам, позиция всех ключевых политических сил в данном вопросе совпадает, и все парламентские фракции занимают в вопросах сохранения и сбережения наших духовных ценностей консолидированную, единую позицию.
Контекст, в котором прозвучало заявление главы администрации Президента РФ, очевиден. 26 сентября представители всех фракций Госдумы и Совета Федерации подготовили и внесли на рассмотрение нижней палаты законопроект, который вводит тюремные сроки до пяти лет лишения свободы и в 100 раз увеличивает штрафы за оскорбление религиозных чувств верующих и осквернение святынь. Законопроект предлагает дополнить Уголовный кодекс РФ статьей 243.1 «Оскорбление религиозных убеждений и чувств граждан и (или) осквернение объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест, предназначенных для совершения религиозных обрядов и церемоний».
В списке учтённых законом деяний числятся: публичное оскорбление, унижение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний религиозных объединений, оскорбление религиозных убеждений и чувств граждан, осквернение объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест, предназначенных для совершения богослужения, других религиозных обрядов и церемоний религиозных объединений, а равно повреждение и (или) разрушение таких предметов (мест), воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него, осквернение религиозной и богослужебной литературы, знаков и эмблем мировоззренческой символики и их порча.
При необходимых 226 голосах документ поддержали 414 депутатов Государственной Думы. Это вполне коррелирует с данными опросов ВЦИОМ, согласно которым введение подобного закона поддерживает более 80% граждан Российской Федерации.
Прежде всего хотелось бы отметить то, что 2012 год продемонстрировал целую череду примеров, как депутаты-законодатели действительно прислушиваются к мнению избирателей. Самым ярким проявления этого был закон об НКО, инициированный «снизу», тем самым интернет-сообществом, которое в последнее время полагается наиболее чувствительным индикатором настроений социума. Закон о противодействии оскорблениям чувств верующих, исходя из единодушия парламентариев и данных соцопросов, вполне можно внести в список таких же «общественных» законопроектов.
Безусловно, столь популярные в народе законы вызывают диаметрально противоположную реакцию у отдельных представителей так называемого «креативного класса», искренне полагающих себя выразителями чаяний этого самого народа и потому искренне удивляющимся, когда жизнь доказывает разительную некорректность подобного самопозиционирования. Новый законопроект успел удостоиться огромного количества передёргиваний собственной сути и критики. Как видно из его формулировок, он не может считаться «законом о богохульстве», равно как и не предполагает массированной экспансии «клерикалов» и запирания атеистов в резервации под охраной сводных отрядов из священников и полиции. Как и прочие резонансные законы этого года, к нам лишь переходит практика, заимствованная у других передовых держав.
Хотя везде есть своя специфика. Так, в Германии запрещены оскорбления в адрес любой религии Согласно законам Великобритании оскорбление было наказуемо только в том случае, если оно направлено в адрес «государственной» Англиканской церкви, хотя на практике эта норма практически не применялась. Этот закон в Англии был отменён в 2008 году, но дебаты относительно его необходимости не утихают до сих пор. Впрочем, британский пример по крайней мере демонстрирует то, что тесная связь конкретной конфессии и государства, а то и избирательное применение закона в её отношении, отнюдь не является прерогативой исламских государств.
Фактически, новый российский законопроект является дополнением к обширной законодательной базе, так или иначе защищающей права человека, закрывая «дыру», вполне конкретно обозначившуюся в последние месяцы. Такое явление, как оскорбление религиозных символов и мест проведения обрядов, существовало в латентной форме, проявляясь в виде «свастик» на синагогах и прочем чувствительном, но несистемном хулиганстве. Однако после закономерного судебного итога плясок Pussy Riot в Храме Христа Спасителя подобное явление вышло на новый уровень, очевидно требуя повышенного к себе внимания. Поток новостей о сваленных крестах и оскорбительных надписях на стенах храмов тому достаточное подтверждение.
Слабых мест в законе немного, хотя они присутствуют. В частности, такое недостаточно ясное с юридической точки зрения понятие, как оскорбление чувств верующих непубличное. И если с публичным оскорблением всё достаточно ясно, то с его непубличным аналогом необходима дополнительная работа, поскольку статус «оскорбительного» может получить достаточно широкая палитра действий непричастного к религиозной жизни человека, в том числе неумышленных и безобидных для основной массы верующих, за исключением вовсе радикально настроенных. В связи с этим, закономерно оформился тезис о том, что необходимо также защищать чувства атеистов, поскольку закон должен защищать всех граждан. Это выглядит справедливым, однако привести примеры явного оскорбления чувств атеистов будет весьма затруднительно, во всяком случае на территории РФ. И если желающих изобразить хулиганов или известных телеведущих в виде святых на иконах предостаточно, то пока что нет информации о группах верующих, устраивающих разрисовывание стен светских библиотек и театров крестами, полумесяцами и звёздами Давида с мандалами. Кроме того, в атеизме принципиально отсутствует объект сакрального поклонения, а значит, оскорбление чувств носителей атеизма окончательно переходит в категорию крайне индивидуального восприятия тех или иных связанных с религией событий.
Чувствам неверующих закон о защите религиозных убеждений, объектов и мест религиозного поклонения повредит вряд ли. А вот его необходимость действительно велика. Вопросы веры до сих пор остаются весьма удобными для инициации различных конфликтов в обществе. Светская Россия также не может быть застрахована от такого рода событий, как и Германия, государственное законодательство которой особенно внимательно относится к оскорблениям религии, способным вызвать народные волнения и беспорядки. Такие предметы относятся к сфере защиты уже не чувств граждан, а непосредственно их здоровья и жизни, что тем более является государственным делом. Кроме того, общим местом становится использование «антиклерикальных» мероприятий в качестве прикрытия для тех или иных политических акций, представляющих потенциальную угрозу для общественного порядка.
Существует в тексте нового законопроекта ещё одна интересная деталь — защита знаков и эмблем мировоззренческой символики. Что наверняка вызовет, а, точнее, реанимирует, ещё одну дискуссию. Известен факт, когда в качестве очередной «инсталляции» современные художники использовали шимпанзе в пиджаке с медалями за Великую Отечественную войну. Является ли такое действие оскорбительным для абсолютного большинства граждан нашей страны? Вопрос риторический. Предусмотрено ли оно законом? Весьма опосредованно, и потому редко имеет последствия. Поскольку медали вполне могут считаться знаком или эмблемой мировоззренческой символики, то хочется верить, что новый закон защитит не только религию, как таковую, но и «религию гражданскую», а говоря ещё проще — тот набор базисных ценностей, от Православия до отношения к Победе, который и составляет наш непростой, сложный, но уникальный и делающий Россию Россией культурно-мировоззренческий код.
Александр Вишняков
Закон о защите всего важного
Закон о защите всего важного