Парадоксальные результаты показывают проводимые в Европе социологические опросы. Чем более далека от России страна, тем больше ее граждан хорошо относятся к русским и тем меньше считают нашу страну частью Европы. Иначе говоря, русофобия исчезает там, где нас считают отдельной, независимой от Европы цивилизацией. Из этого можно сделать важные выводы.
Ровно сто лет назад русский поэт бросил Европе – «да, скифы мы, да, азиаты мы». Это было сказано в момент гибели двухсотлетней русской империи, страны, чья элита в основном была ориентирована на Запад. А точнее, ее трансформации через смуту в Советский Союз, страну изначально евразийскую, непохожую ни на кого на свете.
Крушение СССР породило новую попытку уже даже не низкопоклонства, а слияния с Западом
– вскоре приведшую к осознанию невозможности и, главное, опасности такого пути. Утеря своей самости, своего цивилизационного кода – вот чем пришлось бы заплатить за присоединение к «золотому миллиарду». Все иллюзии о том, что «мы такие же, как они», растаяли после близкого знакомства с западной действительностью. Выяснилось, что реальные ценности реального Запада отличаются от тех, что выдумали себе наши западники.
Европа и так сильно отличалась от нас, а сейчас она отличается и от самой себя не таких уж давних лет: она давно уже не христианская, все менее белая и все более бесполая. Но дело не в ее кризисе (это, в конце концов, внутреннее дело самой Европы) – дело в том, что она другая. И понимание этого не несет в себе никакой трагедии. Наоборот, именно на этой основе только и можно выстраивать нормальные отношения двух цивилизаций: европейской и русской.
Это должны быть отношения двух равно уважаемых партнеров. Да, у них много общего среди «символов веры» (даже христианство до разделения церквей тысячу лет назад), но еще больше различного. И если мы признаем факт существования двух отдельных цивилизаций, то всегда можно найти общие интересы – экономические, культурные, даже военные и геополитические.
Но не как старшего и младшего (такое самоуничижительное отношение к Европе в конечном счете и исповедуют наши «западники»), не как отца и заблудшего сына, не как христиан и раскольников – а именно такова высокомерно-покровительственная позиция тех европейских элит, что столетиями выступали за приручение и усмирение русских. Нет – как двух великих соседних цивилизаций. И в этом случае нам есть, о чем говорить и договариваться.
Важно, что в последние годы мы сами все чаще и осознанней декларируем эту мысль – но близко ли такое понимание европейцам? За время наших отношений с Европой восприятие Руси там в основном было как раз таковым. Как отдельной, чуждой цивилизации – не как китайцев, но практически как турок. Да, турки были магометане – но и русские ведь воспринимались не как христиане, а как схизматики, против нас тоже в крестовые походы ходили. Инаковость русских делала нас страшными, опасными – а не только то, что мы соперничали с европейцами за Балтику или делили с ними Польшу.
Появление коммунистической России привело к еще большему разграничению в сознании европейцев – вот есть мы, добрые европейцы, а вот есть они, злые русские коммунисты. Так было на уровне официальной мифологии – точнее, того, что вбивалось в головы европейцев в послевоенный период англосаксонскими воспитателями. При этом рядовые французы, итальянцы, не говоря уже о восточных немцах, вовсе не считали русских враждебным народом, да и к коммунистическим идеям очень многие из них относились с симпатией. Тем не менее общее разделение на свой – чужой сохранялось. Возобновляется оно и сегодня – и главное сделать так, чтобы оно не несло негативной нагрузки.
Как показывают недавние опросы, в тех странах, где Россию не считают Европой, к нам относятся лучше, чем там, где нас называют европейцами. Исследование по заказу Sputnik.Мнения провела старейшая во Франции компания, занимающаяся изучением общественного мнения – IFop. В нем приняли участие более 3 тысяч человек в четырех странах.
Были опрошены жители Великобритании, Франции, Германии и Польши. В результате выяснилось, что между восприятием России как европейской страны и отношением к ней (если смотреть по другим опросам) есть явная зависимость, обратно пропорциональная связь.
65 процентов французов не считают Россию европейской страной. В Великобритании так считают 52 процента, в Германии – 46, а в Польше – 20. То есть представления французов и поляков о России прямо противоположны – ведь всего 29 процентов французов считают Россию Европой, в то время как среди поляков таковых 77. И это спор не о географии – хотя, понятно, что для обычного француза Европа заканчивается как раз на Польше. Как понятно и то, что поляки понимают, что они славяне, как и русские – и значит, если они считают себя частью Европы, то почему не отнести к ней и русских? То есть у поляков более географический подход, а у французов более цивилизационный. При этом отношение к России определяется вовсе не тем, считают ее европейской или нет.
Это видно из других опросов – вот прошлогоднее исследование, проведенное Pew Research Global. 65 процентов поляков согласились с высказыванием, что «мощь и влияние России – серьезная угроза для нашей страны». Во Франции таких было 45 процентов, в Великобритании – 43, а в Германии – 33. То есть самые негативные чувства к России испытывают поляки – те, для кого Россия – это Европа. А французы и англичане не видят в России столь сильной угрозы, и еще меньше поддаются русофобской пропаганде немцы.
Конечно, любые опросы привязаны ко времени и обстоятельствам – но, тем не менее,
чем уверенней будет восприятие России как отдельной, неевропейской страны, тем устойчивей будут в будущем наши отношения с Европой.
А желание как минимум исправить их у тех же европейцев есть – как показал тот же опрос Sputnik.Мнения, за скорейшее налаживание связей между Евросоюзом и Россией высказались 87 процентов немцев, 79 процентов французов и 68 процентов британцев. И даже среди поляков за улучшение отношений высказались 85 процентов опрошенных.
Так что сожаление о реально упущенной выгоде из-за нарушенных отношений оказывается сильнее наведенного страха перед мифической «русской угрозой». Не надо принимать нас в Европу или выталкивать из нее – надо просто жить рядом как два самодостаточных, но заинтересованных друг в друге соседа.