Турция и ШОС: мечты и реальность

26 января премьер-министр Турции Эрдоган заявил, что Турция серьезно рассматривает членство в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в качестве альтернативы вступлению в Евросоюз. Насколько реальна такая перспектива для Турции и ШОС?

По словам Эрдогана, Турция в настоящее время ищет альтернативные варианты, так как ее надежды на вступление в Евросоюз подорваны противодействием со стороны ряда стран-членов ЕС. В том числе и открытым — представители ряда стран Европейского Содружества, среди которых Франция и Германия, публично выражали своё несогласие со вступлением Турции в ЕС.

«Недавно я встречался с господином Путиным и спросил в шутку: «Вы спрашиваете, зачем нам ЕС? Возьмите нас в Шанхайскую организацию сотрудничества. Тогда мы попрощаемся с ЕС и порвем с этой организацией. Какой смысл в том, чтобы так медлить?» — сказал Эрдоган. Несмотря на подчёркнутую театральность фразы Эрдогана, политические круги самой Турции восприняли её всерьёз. Лидер Республиканской народной партии Камал Кылычдароглу заявил, что слова премьер-министра заслуживают внимания, хотя уточнил, что идея присоединения Турции к ШОС должна быть обсуждена в парламенте, а не высказана как личное мнение премьер-министра.

Экс-заместитель министра иностранных дел Турции, представитель оппозиционной Народно-республиканской партии Онур Оймен также прокомментировал слова Эрдогана. «Это не шантаж. Это показывает, что премьер-министр разочарован, что переговорный процесс с ЕС длится так долго, вызывает много взлетов и падений. Турция устала от такого рода игр. Если Брюссель не хочет, чтобы она стала членом ЕС, то пусть заявит об этом открыто. Тогда мы примем собственное решение», — сказал Оймен.

Не оставили без внимания реплику турецкого премьер-министра и за океаном. Глава пресс-службы Госдепартамента Виктория Нуланд сообщила, что потенциальное вхождение Турции в ШОС «очень интересное», с учётом того, что Турция является членом НАТО, и предложила понаблюдать, как будут разворачиваться события в дальнейшем. Повод для наблюдения, безусловно, существует. Хотя вряд ли в ближайшей перспективе стоит ожидать вступления Турции в ШОС.

Для начала следует напомнить, что такое ШОС. Несмотря на своё юридическое существование с 2001 года, ШОС является прямой наследницей созданной в 1996 году «Шанхайской пятёрки» — в составе Казахстана, Киргизии, Китая, России и Таджикистана, с целью решения получивших наибольшую актуальность задач в области региональной безопасности. Как организация, «Шанхайская пятёрка» появилась в результате ряда договорённостей между странами- участницами об укреплении доверия в военной области и о взаимном сокращении вооружённых сил в районе границ.

Подобный акцент на региональную безопасность перекочевал и в ШОС, сохранившей состав «пятёрки» с присоединившимся Узбекистаном — главными задачами организации провозглашены укрепление стабильности и безопасности на всём пространстве государств-участников, борьба с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом и наркотрафиком. Пункты о развитии экономического сотрудничества, энергетического партнерства, научного и культурного взаимодействия также присутствуют, но занимают, фактически, вторые роли.

С самого создания ШОС отмечалось, что, несмотря на имеющиеся противоречия во взглядах на некоторые экономические и политические вопросы, у участников ШОС есть достаточный повод для объединения — геополитическая экспансия США в регион, которая, как показывает практика последних лет, действительно нередко сопровождается «внезапными» вспышками терроризма, сепаратизма и экстремизма. И пока попавшее под удар государство решает возникшие задачи, очень многое зависит от поведения соседей. Хотя бы — позволяют ли они наёмникам третьих стран проникать через общие границы в целевое государство или нет. Не говоря уже о том, что как минимум два государства-члена ШОС, Россия и Китай, имеют суверенные интересы, весьма отличные от видения Вашингтона. ШОС нельзя назвать «антиамериканской» организацией, однако нельзя не признать, что это структура, отстаивающая региональный геополитический суверенитет. А это всё же противоречит глобальным планам Вашингтона.

Кроме того, наблюдателями при ШОС являются Афганистан, Индия, Иран, Монголия и Пакистан. В данном случае, Виктория Нуланд справедливо указывает на трудности с одновременным членством Турции в НАТО и ШОС. Турция настолько активно себя проявила в событиях так называемой «арабской весны», что премьер-министра Эрдогана начали подозревать в намерении возродить Османскую империю. Армия Турции является второй по мощи в НАТО после США. Излишне говорить о том, что «арабская весна» обладала двумя ярко выраженными качествами — проводилась (и проводится) в интересах США, несёт угрозу странам-членам ШОС, а также провоцирует или формирует напрямую дестабилизирующие факторы, для борьбы с которыми ШОС и создавалась.

В настоящее время, Турция занимает антисирийскую позицию, и она имеет характер по-настоящему деятельной — именно через турецко-сирийскую границу идёт пополнение к мятежникам, подразделения которых невозбранно пользуются возможностью отдыха и перегруппировки на турецкой территории. В последние недели Турция разместила у себя элементы системы ПВО Patriot, установленные с явным прицелом на Сирию и, потенциально, Иран. При этом в официальных документах ШОС говорится, что при возникновении ситуации, угрожающей миру и стабильности одной из стран-участниц ШОС, остальные государства, входящие в организацию должны принимать меры для своевременного реагирования на эту угрозу. Кроме того страны ШОС не участвуют в союзах или объединениях, направленных против других государств-членов организации.

Направлено ли НАТО против России? Несомненно, оно для того и создавалось. Иран не является полноправным членом ШОС, однако ситуация в случае присоединения Турции к ШОС обозначит проблему: если случится конфликт НАТО — Иран, который планируют чуть ли не в открытую, Турция будет руководствоваться доктриной НАТО или соглашениями ШОС? В сентябре прошлого года Анкара официально согласилась на размещение на территории страны элементов американской ПРО, которая, как уже многократно было доказано, фактически направлена не только против Ирана, но и является элементом глобальной, затрагивающей Россию и Китай, враждебной инициативы.

Таким образом, даже поверхностного взгляда достаточно, чтобы понять — при действующей системе военно-политических соглашений, полноправное членство Турции в ШОС, превосходящее её приобретённый летом 2012 года статус «партнёра по диалогу» данной организации, просто невозможно. Если, конечно, не предположить того, что Турция планирует выйти из НАТО для снятия юридических противоречий. Но ведь говорилось о Евросоюзе.

Не вполне понятно — ШОС по своим задачам не равняется Евросоюзу и для чего Турции вообще могло бы понадобиться менять вектор в сторону полноценной экономической интеграции на взаимодействие в области сугубо региональной безопасности при умеренной торгово-экономической компоненте? Не лежащие на поверхности мотивы для вхождения Турции в ШОС, разумеется, могут существовать. Но насколько они соответствуют задачам ШОС и интересам её действующих участников?

Существует ещё одно измерение, которое не связано с конкретными интересами и противоречиями, неминуемо проявляющимися при вступлении Турции в ШОС. Это вопрос глобального позиционирования. Ведь дилемма о том, куда двигаться, по-прежнему на Запад или всё же на Восток, становится всё более актуальной для многих. Как об этом сообщил не так давно сам Эрдоган, «хочешь — не хочешь, но как премьер-министр 75-миллионной страны, будешь вести поиски альтернатив». Если говорить о переориентации Турции «в целом» на Восток, в среднесрочной перспективе — это выглядит более реальным.

Ещё в начале 2000-х генеральный секретарь Совета национальной безопасности Турции Тунджер Кылынч предлагал создать союз Турции, России и Ирана. В последние годы турецкие бизнесмены всё чаще говорят о том, что Турция все возможное от Европы уже взяла, и в дальнейшем интеграция Турции в ЕС будет всё актуальнее для Брюсселя, нежели для Анкары. Крупный бизнесмен, глава Союза стамбульских экспортеров готовой одежды (İhkib) Сулейман Оракчиоглу считает, что «Евросоюз нас ослабляет экономически и хочет ослабить политически. Наш экспорт в ЕС уже снизился с 53% до 30%».

Если военно-политическая интеграция Турции с ШОС мало реальна без прекращения пребывания Турции в НАТО, то разворот на Восток и экономические кооперации с чисто торговыми евразийскими структурами, вроде Таможенного союза, вполне возможны. И сложно сказать, каких мотивов здесь будет больше — торговых или политических? Слова премьер-министра Турции, пусть даже их основная задача послать сигнал в ЕС, что терпение Анкары не бесконечно — прежде всего иллюстрируют то, что в 2013 году ответ на вопрос о выборе «Запад или Евразия» уже не является таким очевидным, каким он был в прошлые годы. И, кажется, роль таких инструментов как ШОС, созданных в прошлые десятилетия «на вырост» и евразийскую перспективу, будет только возрастать.

Александр Вишняков