Своё крепнувшее год от года благосостояние Рябушинский посвящал исключительно дальнейшему развитию бизнеса, подчиняя собственную жизнь и жизнь своих близких незыблемому принципу: «Всё для дела — ничего для себя».
Предками Рябушинских — одних из самых известных российских предпринимателей — значатся происходившие от донских казаков свободные крестьяне Боровско-Пафнутьевского монастыря. К началу XIX века Боровск из некогда знаменитого центра российской духовной жизни превратился в заштатный городишко, затерявшийся где-то между Калугой и Москвой. В этих-то местах в 1786 году и родился основатель династии будущих «русских Ротшильдов» Михаил Яковлевич Денисов, двенадцатилетним мальчишкой отданный в ученье по торговой части в Москву и через четыре года уже претендовавший на запись в третью купеческую гильдию.
Способности молодого коммерсанта, торговавшего тканями в Холщовом ряду Гостиного двора, были своевременно и мощно поддержаны удачной женитьбой на дочери богатого московского купца. Дела шли в гору, но после французского нашествия, испепелившего большую часть Первопрестольной, практически разорённому Михаилу Яковлевичу на долгие двенадцать лет пришлось прибиться к мещанскому сословию. Испытания 1812 года сообщили новый импульс и религиозным исканиям. Многие представители купечества тогда сделали свой выбор в пользу старообрядчества. Не стал исключением и Михаил Яковлевич.
Отец
Возвращение Денисова в купечество состоялось уже под другой фамилией, образованной от названия места его рождения. К середине века Михаил Яковлевич Ребушинский (через букву «е» писал свою новую фамилию её первый носитель) пополнил немногочисленную когорту самых авторитетных московских богачей. Развернувшись во всю мощь своего предпринимательского таланта, он перешагнул через границы чистой коммерции и организовал собственное производство. Поначалу это была небольшая текстильная фабрика, устроенная в московском доме новоиспечённого промышленника. Позднее Михаил Яковлевич обзавёлся производственными площадками в Медынском и Малоярославском уездах Калужской губернии. Своё крепнувшее год от года благосостояние Ребушинский посвящал исключительно дальнейшему развитию бизнеса, подчиняя собственную жизнь и жизнь своих близких незыблемому принципу: «Всё для дела — ничего для себя».
Само собой разумеется, что в лице подраставших сыновей Ивана, Павла и Василия предприниматель рассчитывал обрести надёжных помощников, посему приветствовал накопление ими практических торговых навыков, пусть даже в ущерб книжному образованию. В свободные от обязанностей семейного дела часы юным Рябушинским не дозволялось предаваться увлечениям. Услышав как-то в доме приглушённые звуки музыки, Михаил Яковлевич быстро разыскал их источник на чердаке в виде игравшего на скрипке сына Павла. Разгневанный «бесовским», по его мнению, занятием, отец выхватил из рук мальчика несчастный инструмент и вдребезги разбил его о стропила.
Годы упорных трудов принесли Михаилу Яковлевичу заслуженное благосостояние и полное доверие к оформившимся предпринимательским способностям Павла и Василия. Старший Иван был отлучён от семейного дела в наказание за женитьбу против воли отца. Но даже в самых светлых снах малограмотному Михаилу Яковлевичу не могла привидеться степень экономического могущества, достигнутая его потомками.
Свой жизненный путь Михаил Яковлевич завершил в июле 1858 года с двумя миллионами рублей на руках, переданными сыновьям для развития начатого дела. Вспоминая деда, его знаменитый внук Павел Павлович Рябушинский не без гордости сообщал: «Думается, что лиц, обладавших тысячей рублей, имелось много тысяч, но лиц, создавших из них в течение 40 лет работы два миллиона, очень не много, и они едва ли свои счётом заполнят один десяток... Чтобы выделиться среди общих условий, надо в самом себе нести нечто особенное, индивидуальное. Особенностью Михаила Яковлевича была железная воля, соединённая с мировоззрением хозяйственного мужика».
Сыновья
Павел и Василий взялись за общее дело, разделив свои функции в соответствии с природными наклонностями. Энергичный, восприимчивый к новому и общительный Павел Михайлович, с юных лет демонстрировавший отсутствие симпатий к патриархальному консерватизму, захватил инициативу и был всецело поглощён организацией фабрик и расширением торговли. Его хватка, широта взгляда, способность «распознавать часто вопреки видимости, каков корень учреждения» не оставляли сомнений в успешном продолжении начинаний Михаила Яковлевича. Более статичный и замкнутый Василий Михайлович предпочитал вести финансовую документацию. Проявляя большой интерес к промышленной технике, Павел Михайлович старался быть в курсе её последних разработок, для чего неоднократно ездил в Англию. Продав устроенные по старинке отцовские предприятия, Рябушинский покупает одну-единственную фабрику в районе Вышнего Волочка и снабжает её передовым оборудованием. Старания предпринимателя были щедро вознаграждены: в 1882 году ткани фабрики Рябушинского получили право маркироваться двуглавым орлом — высшая честь для промышленника Российской империи.
Принадлежность к прогрессивному меньшинству московского купечества проявлялась не только отказом от традиционного кафтана в пользу немецкого платья, но и большим интересом к общественной жизни. П. М. Рябушинский избирался в члены московской Думы, коммерческого суда, был выборным Московского Биржевого общества. При этом передовые устремления мирно уживались с истовым соблюдением канонов и ритуалов старой веры. В доме Павла Михайловича была устроена «моленная с древними образами и с богослужебными книгами, тоже древними».
Будучи 23-х лет от роду, поддавшись давлению отца, Павел Михайлович вступил в брак с Анной Семёновной Фоминой, внучкой известного священника Рогожского кладбища — центра московского старообрядчества. Первенец супругов не прожил и одного месяца, затем рождались только девочки. Бесконечные семейные распри привели к тому, что в 1859 году Павел Михайлович добился расторжения брака, что было невиданно в старообрядческой среде, и полностью сосредоточился на деловой стороне жизни. Потеряв веру в возможность семейного счастья, предприниматель долгие годы оставался холостым. Однако судьба припасла для него запоздалый, но очень ценный подарок. В 1870 году Павел Рябушинский отправился в столицу устраивать брак младшего брата Василия, невеста которому отыскалась в старинной старообрядческой семье петербургского хлебного торговца Овсянникова. И тут произошло непредвиденное. Павел Рябушинский настолько увлёкся своей будущей невесткой, что сам сделал ей предложение.
Годы совместной жизни с молодой добросердечной Александрой Степановной неожиданно открыли Павлу Михайловичу весьма благоприятные стороны супружества, о существовании которых он даже не подозревал. Счастливый союз, как ему и положено, был многодетным. Своих детей Павел Рябушинский воспитывал по дворянскому образцу с гувернёрами, в результате чего они были хорошо образованны и владели не одним иностранным языком. И, разумеется, отец считал своим долгом пробудить в наследниках живой интерес к семейным торгово-производственным делам. Дружная поросль сыновей-погодок обучалась в Московской практической академии коммерческих наук и реальном училище Воскресенского. В летние месяцы братья погружались в атмосферу фабричного дела на отцовском предприятии, а по окончании учебного курса совершали заграничный вояж, опять-таки с образовательными целями.
В декабре 1885 года, так и не создав семью, Василий Михайлович Рябушинский скончался, и через два года Павел Михайлович преобразовал вышневолоцкое предприятие, разросшееся к тому времени в целый комплекс фабрик, в «Товарищество мануфактур П. М. Рябушинский с сыновьями». Учреждённое по типу акционерной компании, товарищество на паях сохраняло семейный характер бизнеса. В 1890-х годах «Товарищество» развернуло активную банковскую деятельность, которая, впрочем, так и не смогла отвлечь на себя приоритетный интерес Павла Михайловича к производству. Его сын, Степан Павлович, впоследствии объяснил эту устойчивую привязанность следующим образом: «В России на вершине уважения всегда стоял промышленник, фабрикант, потом шёл купец-торговец, и только внизу — человек, который отдавал деньги в рост, учитывал векселя, заставлял работать капитал. Его не очень уважали, как бы дешевы его деньги не были и как бы приличен он сам не был».
К концу века четверо сыновей Павла Михайловича уже вплотную занимались коммерческими и производственными делами семейного бизнеса. Окончательно убедившись в надёжной преемственности, в декабре 1899 года, под занавес XIX столетия, 79-летний Павел Михайлович Рябушинский отошёл в мир иной в почтительном окружении многочисленного семейства. Восемь его сыновей получили в наследство великолепно отлаженное дело и огромнейшее состояние в 20 миллионов рублей ассигнациями. На сайте секс видео база много страниц, где вас ждут другие видео сцены с участием горячих девочек, которые обожают секс и порно.
Третье поколение
Уверенно вступило в ХХ век третье поколение Рябушинских — предпринимателей. Что ж, для этого были все основания. Будущие социальные потрясения тогда казались ещё призрачными, а вот от планов и перспектив голова могла пойти кругом. Все дела товарищества становятся предметом неусыпных и хорошо скоординированных забот Павла, Владимира, Сергея, Степана и Михаила Павловичей. «Меня, — делился впечатлениями о клане Рябушинских современник, — всегда поражала одна особенность, — пожалуй, характерная черта всей семьи, — это внутренняя семейная дисциплина. Не только в делах банковских, но и в общественных каждому было отведено своё место по установленному рангу, и на первом месте был старший брат, с коим другие считались и в известном смысле подчинялись ему».
К концу первого десятилетия нового столетия Павел Павлович Рябушинский (1871-1924), поднявшийся на капитанский мостик корабля семейного бизнеса, возглавил крупнейшую монополию, мощной рукой раздвинувшей границы своих интересов от геологической разведки Севера, лесозаготовок, нефтяных промыслов до автомобилестроения. Нет, не только извлечение прибылей мотивировало небывалую деловую активность клана Рябушинских. Достигнутое экономическое могущество в их представлениях налагало на них ответственность государственного масштаба. Может быть, именно поэтому социальная жизнь, политика влекли Павла Павловича не меньше, чем громадьё бесчисленных и дерзких промышленно-коммерческих проектов. Высокий патриотический настрой Павла Павловича в полной мере выразился в тяжёлую годину Первой мировой войны. Весь 1915 год он провёл в действующей армии, устроив там несколько подвижных лазаретов. Наблюдая полную дискредитацию власти поражениями на фронтах, Павел Рябушинский инициирует создание военно-промышленных комитетов, мобилизовавших частную промышленность на нужды войны.
Февральская революция не лишила промышленника надежд. Однако оснований для оптимизма с каждым днём становилось все меньше. «Социальное реформирование, — скорбно констатировал Рябушинский в августе 1917 года, — пошло не творческим, а разрушительным путём, и грозит России голодом, нищетой и финансовым крахом... В настоящий момент торгово-промышленный класс повлиять на руководящих лиц не может... И, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа...». Образное высказывание Рябушинского с энтузиазмом подхватила социал-демократическая пресса. Только в её интерпретации «костлявой рукой голода» капиталисты пытались задушить революцию. Надвигавшаяся социальная катастрофа довела до апогея политическую активность П. Рябушинского, но и подорвала его здоровье. Подтачиваемый туберкулёзом, он продолжал взывать к здравомыслию: «Ещё не настал момент думать, что мы можем всё изменить, отняв всё у одних и передав другим, это является мечтою, которая лишь многое разрушит и приведёт к серьёзным затруднениям. Россия в этом смысле ещё не подготовлена, поэтому мы должны пройти путь развития частной инициативы». Но в устах миллионера этот искрений призыв был воспринят лишь как примитивное желание сохранить за собой свою финансовую власть...
Сергей Павлович (1872-1936) и Степан Павлович (1874-1942) вывели вышневолоцкий комплекс Рябушинских на самые передовые позиции российского текстильного производства. Их же усилиями были заложены основы Московского автомобильного завода. Но дождаться рождения первых отечественных грузовиков братьям не довелось. Завод оправдал своё предназначение уже при советской власти, получив имя первого «красного» директора И. А. Лихачёва. Степан Павлович, которому была отведена торговая сфера семейного дела, страстно увлекался коллекционированием икон и стал владельцем одного из лучших их собрания в России. После революции часть богатейшего собрания Степана Павловича, к тому времени уже вынужденно пребывавшего за границей, была обнаружена в Петровском парке, на даче у брата Николая.
Об этой даче и о её хозяине стоит рассказать подробнее. Предполагалось, что Николай Павлович Рябушинский (1877-1951), как и его братья получивший добротное коммерческое образование, внесёт свой вклад в развитие общего бизнеса. Однако природная склонность ко всему изящному и красивому была столь велика, что пятый сын Павла Михайловича, получив свою долю наследственных паёв, с головой окунулся в сладостный мир художественной богемы. Всего два месяца роскошной жизни унесли половину наследного капитала «беспутного Николаши». Обеспокоенным братьям пришлось учредить опеку над расточительным родственником. Спустя пять лет, слегка остепенившийся Николай Павлович снова получил возможность распоряжаться своими деньгами, но в его жизненных пристрастиях мало что изменилось. Затеянный Николаем выпуск литературно-художественного издания «Золотое руно» сыграл заметную роль в культурной жизни начала ХХ века, а организованная им выставка «Голубая роза» немало поспособствовала формированию содружества художников-символистов.
В 1909 году Николай Рябушинский в очередной раз эпатировал Москву своей только что отстроенной виллой «Чёрный лебедь», уже упомянутой в нашем повествовании. Основную ценность её экзотического внутреннего убранства представляло великолепное собрание произведений старой и новой живописи. В 1911 году часть коллекции была распродана с аукциона, поскольку благосостояние её владельца было изрядно расстроено безудержной богемной жизнью. В революцию расточительному Николаю терять было уже нечего.
Чрезвычайно многогранной личностью был Владимир Павлович Рябушинский (1873-1955). Интересы учившегося в Гейдельберге Владимира простирались значительно дальше банковских дел семейного бизнеса. Как и брат Степан, он увлекался собирательством икон, да и библиотекой мог гордиться обширнейшей с книгами по истории, натурфилософии, военному и морскому делу. С началом мировой войны, оставив все дела, Владимир Павлович ушёл на фронт, был ранен, но это не помешало ему написать работу об устройстве укрепительных сооружений. Находясь в эмиграции, организовал общество «Икона», опубликовал множество статей об истории религии в России и русской иконе. В совершенстве владея несколькими европейскими языками, а также латинским и древнегреческим, Владимир Рябушинский оставил труд «Сравнение языков», название которого говорит само за себя.
Свою долю капитала Дмитрий Павлович (1882-1962) из дела не изымал, но в семейном бизнесе никак не участвовал, целиком посвятив себя науке. В 1904 году он устроил в Кучино — подмосковном имении Рябушинских — аэродинамический институт. В революцию Дмитрий Павлович оберегал своё детище и во избежание разгрома добился его национализации. Чудом освободившийся после ареста, учёный уже не сомневался в целесообразности своего отъезда. Во Франции Д. Рябушинского ждала плодотворная научная работа, но достигнутые успехи так и не подтолкнули Дмитрия Павловича к принятию французского гражданства.
Рябушинские не были в фаворе ни у старой, ни, тем более, у новой власти. Монархию раздражала левизна политических взглядов главы клана. Истоки ненависти большевиков, как говорится, не требуют комментариев. Счета в иностранных банках позволили эмигрировавшим на Запад братьям ещё некоторое время, разумеется, в гораздо более скромных масштабах, заниматься предпринимательской деятельностью. Однако на чужбине в ней не было прежнего смысла и перспектив. Экономическая депрессия 30-х годов и Вторая мировая война свернули её окончательно.
Осмысливая в эмиграции своё недавнее безуспешное политическое противостояние, Павел Павлович Рябушинский признавался: «Многие из нас давно предчувствовали катастрофу <...>, но мы ошиблись в оценке размаха событий и их глубины, и вместе с нами ошибся весь мир. Русская буржуазия, численно слабая, не в состоянии была выступить в ответственный момент той регулирующей силой, которая помешала бы событиям идти по неверному пути... В наступивший роковой час стихийная волна жизни перекатилась через всех нас, смяла, размела и разбила...» И с удивительным для своего положения оптимистичным пророчеством возвещал: «Дурной сон закончится, наступит пробуждение отечества. Я не знаю, когда это случится, через год или через век. Но тогда на прежнем или вновь родившемся торгово-промышленном классе будет лежать колоссальная обязанность — возродить Россию».
Елизавета Газарова
Рябушинские — целая эра в промышленной жизни России
Рябушинские — целая эра в промышленной жизни России