Русский язык в Молдове: моя твоя не понимать?

Вопрос русского языка в Молдове в настоящее время является достаточно болезненным: с приходом к власти правых радикалов в составе правящей коалиции, уменьшение влияния русского языка стало одной из главных задач национальной политики.

Под правыми радикалами подразумеваются политические силы, поддерживающие идею унионизма — объединения Молдовы с Румынией и идею реабилитации фашизма, в частности режима Антонеску — румынского маршала, под руководством которого было уничтожено около 300 тыс. евреев и цыган во время Второй мировой войны.

Снижение влияния русского языка происходит различными способами и под различными предлогами: например, под видом оптимизации, которая якобы позволит более рационально использовать финансовые ресурсы, происходит закрытие школ и классов, в основном на русском языке преподавания, вопреки протестам и несогласию родителей и учеников.

В государственных университетах администрация намеренно создаёт условия для неукомплектации русских групп: при приёме документов на поступление абитуриентам заявляют, что в русских группах наблюдается недобор, а потому нет смысла подавать туда заявление, лучше сразу в молдавскую группу, чтобы потом не заниматься переводом. Вот и получается, что русских групп нет, потому что никто документы туда не подаёт. В некоторых государственных университетах вообще прекратили преподавание на русском языке на некоторых факультетах, таким образом, ограничивая право доступа к высшему образованию русскоязычной молодёжи Молдовы, которая не столь свободно владеет государственным языком. Единственный положительный момент — в отличие от руководства университетов, преподаватели, в большинстве своём, достаточно толерантны к русскоязычным студентам в молдавских группах и дают им возможность отвечать и писать работы, в том числе и выпускные, на русском языке.

С недавних пор Министерство культуры приравняло русский язык к числу иностранных, увеличив стоимость экскурсий в музеях на русском более чем в два с половиной раза. То есть, нарушение законодательства о равенстве в правах всех граждан страны, нарушение закона о функционировании языков на территории Молдовы, где русский назван языком межнационального общения, и дискриминация русскоязычных граждан. В этом году также принят закон, запрещающий размещение наружной рекламы исключительно на русском — либо двуязычие, либо исключительно на государственном! Невыполнение указанных требований наказывается штрафом.

Отдельная тема для разговора — русский язык в масс-медиа. Весной этого года решением координационного совета по телерадиовещанию один из наиболее рейтинговых телеканалов и самый популярный, вещающий на русском языке, — NIT, прервал свою работу, у него была отозвана лицензия и он был обвинён в отсутствии плюрализма мнений. В настоящее время ведётся судебный процесс NITvsКСТР, где работники телеканала пытаются признать решение КСТР недействительным. Заседания суда постоянно переносятся, слушания затягиваются, притом, без объективных причин.

Другой проблемой молдавского телевидения, в первую очередь, общественного телевидения, является сокращение количества выпусков новостных передач на русском языке и перенос основных выпусков на ночное время, разумеется, неудобное к просмотру большинству аудитории. Некоторые молдавские политики отказываются отвечать журналистам, если вопрос был задан на русском языке. Всё меньше и меньше правительственных сайтов имеют русскую версию: либо таковая отсутствует, либо ссылка на неё некликабельна.

Периодически в наиболее крупных городах Молдовы проходят марши унионистов. Происходит это под различными лозунгами, в том числе «Настоящие патриоты не говорят на русском» и тривиальном «Чемодан. Вокзал. Россия». Периодически такие марши заканчивается потасовками, судами, а затем штрафами тех, кто пытался остановить антимолдавские и антирусские акции.

Но, наверное, наиболее опасные процессы не только для национальных меньшинств, но и для страны в целом, — это отсутствие противодействия легионерским организациям со стороны власти, разрешение маршей неонацистов, выдача разрешений на установку крестов с фашистской символикой, отрицание преступлений режима Антонеску, а, порой, и восхваление его в школьных учебниках, приравнивание коммунизма к фашизму, запрет использования символа Великой Победы — серпа и молота в политических целях, а в дальнейшем и использования его как такового.

Но это всё политика. Среди простых граждан всё иначе, никто никого не делит на свой — чужой. Молдова — многонациональная страна, и причиной тому не Советский Союз, так сложилось исторически ещё задолго до 40-го года. А языком межнационального общения стал русский. Кому-то это нравится, кому-то — нет, но большинство населения страны воспринимает этот факт спокойно. Не нравится это в основном только унионистам, считающим себя румынами и отрицающим как идею полиэтничности Молдовы, так и идею молдовенизма как таковую. Но таких, к счастью, немного.

Для многих жителей страны, говорить, как минимум на двух языках — норма. Бывают случаи, когда в молдавских семьях родители намеренно отправляют своих детей в русские школы, и наоборот. Люди, как правило, редко затрагивают вопрос языка и национальности, мононациональные семьи в Молдове — явление не самое частое. Даже так называемые националисты обычно спокойно разговаривают на русском и вполне уважительно относятся к представителям других национальностей. Национализм в них, как правило, наиболее ярко проявляется перед камерой и в толпе, т. е. при удобном случае показать себя на публике. Однако, иногда попадаются кадры, делающие вид, что русский не понимают: это либо престарелые ярые националисты, либо молодые унионисты, взращённые на благодатной румынской земле в университетах Бухареста и Ясс. Обычно молдаване без проблем говорят на русском, и знанию языка некоторых можно даже позавидовать — не каждый россиянин так грамотно, богато и красиво может выразить свои мысли.

C 1 января 2013 года вступает в силу закон об Обеспечении равенства, он запрещает любую дискриминацию, соответственно и дискриминацию по языковому и национальному признаку. Посмотрим, будет ли кто-то защищать право разговаривать на родном или привычном языке национальных меньшинств? «Будем посмотреть», как говорят в одном приморском городе неподалёку от Кишинева.

Екатерина Ковалева