С первых лет XXI века в России растёт рождаемость. Предыдущий год стал рекордным за всё пореформенное двадцатилетие — в нашей стране зарегистрированы 1896 тысяч новорожденных. По сравнению с годом самого глубокого провала, 1999-м, налицо рост рождаемости на 682 тысячи человек или на 56,2%.
Количество детей, рождённых в течение пяти первых месяцев 2013 года, превышает аналогичные показатели года предыдущего. Говорить о назревании нового рекорда пока преждевременно, но очевидно то, что прошлогодний успех — не игра случая, не аномальный всплеск, а проявление набирающей силу долгосрочной тенденции.
В научной среде стало популярным объяснять наблюдающийся рост рождаемости явлением «демографической волны», то есть эхом тех демографических процессов, которые имели место одно-два поколения назад. Действительно, в конце шестидесятых — начале семидесятых годов рождаемость в СССР значительно понизилась (вступили в свой брачный возраст немногочисленные младенцы военного времени), а в восьмидесятые снова начался рост, подкреплённый энергичной семейной политикой. Разница между минимумом и максимумом той эпохи весьма внушительна: 1816 тысяч рождений в 1968 году и 2500 тысяч в 1987 году.
Эта разница кажется первой и наиболее очевидной причиной происходящих на наших глазах демографических перемен: мам, рождённых в шестидесятые-семидесятые годы, просто-напросто гораздо меньше, чем тех, кто рождён в восьмидесятые. Пришло более многочисленное родительское поколение — отсюда и рост рождаемости. Следовательно, никаких серьёзных перемен в обществе не происходит, просто сменяют друг друга приливы и отливы «демографической волны». И радоваться наличному росту рождаемости нет никаких оснований.
Однако всякая волна — и в физике, и в демографии — по мере своего движения вперёд стремится к затуханию. То есть, с каждым новым поколением перепад в уровне рождаемости, возникший из-за глубокого демографического провала военных лет, должен всё больше и больше сглаживаться. Чтобы определить реальную роль «демографической волны» в возрастной родительской активности последнего десятилетия, можно сделать несложные расчёты.
Вот так, например, выглядела возрастная таблица рождаемости в 2000 году:
Из таблицы ясно видно, что численность самых активных материнских когорт, в возрасте от 20 до 34 лет, значительно меньше, чем численность когорт, представленных более юными и более зрелыми мамами. Это и есть очередной «провал» в «демографической волне», перед которым и после которого следуют «гребни».
Теперь представим, что за минувшие 12 лет удельная рождаемость на 1000 женщин никак не изменилась, и вся позитивная статистика сегодняшнего дня — исключительно результат взросления более многочисленных поколений. Подставим возрастные коэффициенты 2000 года к когортам 2012-го. То, что должно получиться в результате, отражено в таблице:
Как видим, возрастная структура мам в 2012 году фиксирует пресловутый «гребень демографической волны»; максимально многочисленное поколение (25-29 лет) приходится на самый центр таблицы. Однако результат расчётов должен обескуражить тех специалистов, которые пытаются объяснить этим феноменом рост русской рождаемости. При условии, что на каждую маму приходится столько же рождений, как и в 2000 году, общая рождаемость в России к 2012 году должна была не вырасти, а наоборот, снизиться!!!
Получается, что «волновые провалы» на молодом и старом флангах таблицы 2012 года полностью нивелируют эффект «гребня», приходящегося на возраст 25-29 лет. Кроме того, несложно заметить, что общая численность российских женщин детородного возраста с 2000 по 2012 год сократилась более чем на три миллиона человек.
Следовательно, к внушительному росту рождаемости, зафиксированному в России за минувшие двенадцать лет, эффект «демографической волны» не имеет абсолютно никакого отношения. Это вычисляется буквально на пальцах, и остаётся лишь удивляться тому, что маститые демографы на протяжении многих лет избегали простейших расчётов, предпочитая поклоняться беспочвенному идолу «демографической волны».
Возможно, такая академическая наивность объясняется тем, что демография, хотя и требует статистической точности, примыкает к корпусу общественных наук, где всегда царила политическая конъюнктура. Российские демографы (и те, что работают на иностранные гранты, и те, что относятся к радикальному патриотическому крылу) не могут смириться с тем, что «режим развитого путинизма» способен принести русскому народу позитивные демографические перемены. Находясь в плену неизменной психологической фронды, они априори отметают такую гипотезу и пытаются искать иные объяснения, не противоречащие их, чрезмерно субъективной и идеоцентричной, картине мира.
Владимир Тимаков
Послесловие: Существует ещё два популярных объяснения роста рождаемости: увеличение возраста рождений и наплыв мигрантов. С помощью чуть более сложного, но также вполне доступного математического инструментария легко доказывается, что первый фактор, как и «демографическая волна», абсолютно не влияет на демографические успехи современной России, а роль второго ограничивается пятью-шестью процентами от наличных пятидесяти шести процентов прибавки. То есть львиная доля прироста — все-таки увеличение русской рождаемости «в чистом виде».