Песня русская благовестная да спобедная!

Именно в народной песне наиболее ярко раскрываются музыкальный талант и поэтическая одаренность русского народа. «Ох, пора тебе да на волюшку, песня русская, благовестная, песня русская да спобедная! Непогодою да невзгодою, горем горьким ты повитая, во слезах да на кровушке ты омытая. Не сама собой, песня русская, ты спелася, не сама собой ты сложилася... Нанесло тебя дымом — копотью...Намело тебя с поля бранного да с сырых могил сотоварищей» — поется в одной из старых песен Московской губернии. Какая духовная сила заложена уже в самом зачине этому гимну народной песне, автором стихов которой был поэт середины 19 столетия Л. Мей! Народ своим чутким сердцем воспринял правду высокого поэтического слога, обрамив его прекрасной мелодией в многоголосном распеве московской традиции. Народная песня — одно из мощных средств самовыражения и коллективного самосознания народа. Она обладает огромной созидательной силой и благотворно воздействует на эмоционально-духовное состояние человека. Велико её нравственное и воспитательное значение для становления и укрепления государства.

Русская песенная культура сложилась в крестьянской среде. Столетиями народ взращивал, сохранял и совершенствовал своё самобытное искусство, передавая богатые песенные традиции из поколения в поколение. Русская песня, особенно старинная протяжная, достигла в своем развитии высочайших вершин.

Именно в народной песне, наиболее ярко раскрываются музыкальный талант и поэтическая одаренность русского народа. Веками она вбирала в себя интонации древних славянских ладов, красоту мелодий пастушьих наигрышей, величие знаменных распевов и православного хорового пения. Соборность русской песни заложена в народном сознании, в семейной, общинной традиции совместного пения. В ней отражены высокие моральные качества русского народа: стойкость, совестливость и милосердие, готовность к подвигу и самопожертвованию, преданность Родине. Крестьянская культура стала корневой основой для развития всех видов народного и профессионального искусства.

Триединство русской песенной классики коренится в тесном взаимодействии слова, музыки и певческого мастерства. Искажение же в одной из основных его частей ведет к уничтожению её подлинной самобытной природы. Наши современники, особенно молодое поколение, не знают русскую песню или имеют о ней слабое представление.

Любим ли мы сегодня народную песню так, как её любил наш народ всею силою своей крестьянской души, как ценили её наши великие русские композиторы, писатели и поэты? Знаем ли мы сегодня русскую песню так, как её знали и умели петь наши предшественники, мастерски раскрашивая ведущие голоса старинных песен витиеватыми узорами многочисленных подголосков? Умеем ли по-русски красиво пройтись в хороводе или сплясать под веселье задорных песен? Умеем ли правильно распевно говорить по-русски? И, наконец, что собой сегодня представляет русская песня?

Эти и многие другие вопросы возникают именно потому, что наш народ сегодня отлучен от своей материнской культуры, теряет традицию семейного пения, всё более превращаясь из создателя и певца в стороннего наблюдателя и пассивного потребителя, зависимого от навязчивых «форматов» современного музыкального рынка. В конечном итоге это привело к общему упадку не только музыкальной и певческой культуры народа, но и к его духовному обнищанию. Народная культура стала непонятной самому народу. Это в свою очередь рождает невзыскательность художественного вкуса, истончает эстетическое восприятие всего народного.

А когда-то в русских семьях без песни, звучащей в мелодии пастушьего наигрыша, и утро не начиналось, и день не заканчивался. Песням счёту не было, и звучали они в деревнях и в русских селениях вплоть до начала двадцатого века. Пели с раннего детства и до самой старости. И чем старше становился человек, тем укреплялся и богаче звучал его голос. Пели искренне, свободно и радостно разнообразные по содержанию веселые и шуточные, игровые и хороводные песни. С нежной грустью и глубокой печалью проникновенно звучали лирические и протяжные песни. Певцы более всего заботились о сохранении полноты содержания песенных текстов. «Слова из песни не выкинешь» — гласит народная пословица. По слову и песня распевалась, сохраняя высокую поэзию и музыкальность русской речи. В семьях хорошо знали свои, перенимали заезжие песни, заимствовали мелодии других народов, живущих рядом, по соседству, переиначивая их на свой манер и лад. Высоко ценились лучшие песенники и подлинные таланты. В молодёжных хороводах и посиделках практически не было пассивных зрителей. Шел непрерывный процесс обучения пению, танцам, играм.

За прошедшие двадцать лет совершенно сменился окружающий нас музыкальный фон. В наши дни прервалась родовая нить устной передачи традиций, ослабли крепы, связывающие нас с прошлым. Буквально почва уходит из — под ног, когда наблюдаешь, с какой катастрофической быстротой угасают обряды и народные праздники, некогда сопровождавшие весь жизненный уклад русского крестьянства. Уходят знатоки песельники, распадаются крестьянские хоры и ансамбли. Созданная и хранимая народом многие века, русская песня покидает свой родной дом, леса и перелески, тихие речки, раздольные поля и глубокие озёра, природу, среди которой она жила и расцветала, воспевая своё отчество.

На протяжении последних двадцати лет музыканты, педагоги и руководители творческих коллективов наблюдают явно прогрессирующее ослабление музыкальных способностей у большинства детей и поколения людей до сорока лет. Причина как раз и кроется в том, что в современной семье традиционная песня уже не звучит. Сегодня во многих молодых семьях не поощряется музыкальное воспитание, а образовательная школа стала закрытой для хорового пения и музыкального развития ребёнка. Всё больше людей ощущают себя обделенными. А это, в свою очередь, ведет к многочисленным комплексам зажатости, к болезненной неуверенности в себе, в своих творческих и музыкальных способностях. У людей, появляется здоровое стремление освободиться от этого дискомфорта, и они начинают активно посещать многочисленные творческие платные тренинги. Пройдя таковые, многие из них интуитивно понимают, что народные традиционные формы и методики обучения, среди которых народное пение занимает не последнее место, помогут освободиться от навязчивых комплексов.

Вследствие чего сегодня возникает новая форма самоорганизации и объединения народа в любительские сообщества: фольклорные ансамбли, клубы народной песни, народно-бытовые певческие коллективы и семейные ансамбли. Лишенные государственной поддержки, объединения любителей все-таки существуют на свои скромные средства, вовлекая в традиционное искусство всё большее число своих сторонников. Альтернативное движение по сохранению традиционных форм идёт снизу, принадлежит именно любительскому движению. И если многие руководители таких объединений и самодеятельных ансамблей стараются работать с подлинным фольклорным материалом, глубоко его изучают и популяризируют, то это далеко не всегда можно сказать о профессионалах. Они попросту игнорируют или мало используют богатейший фольклорный материал, собранный не одним поколением исследователей русского фольклора. В их творчестве круг русских народных песен ограничен широко известными или постоянно повторяющимися общерусскими народными песнями. Высокие образцы русского певческого искусства порой подменяются примитивными аранжировками, обработками и низкой исполнительской культурой.

Вспоминаются слова сказанные великим русским композитором П. И. Чайковским о том, что музыканту, берущему на себя смелость прикасаться к народной песне, надо иметь талант, равный таланту М. Балакирева и других русских классиков. Хотелось бы ещё добавить — талант, равный композиторскому и исполнительскому таланту великого русского народа.

В наши дни происходит общий упадок певческой культуры, снижаются требования и критерии в оценке творчества многочисленных современных интерпретаторов музыкального фольклора. Утрачивая непосредственную связь с народной песней, наш современник становиться дезориентированным в огромном потоке стилизаций. И уже сам не может разобраться, что хорошо, а что плохо. Такая нетребовательность позволяет шоуменам от искусства неуважительно обращаться с фольклорным материалом, используя народную песню в своих программах только лишь как яркий атрибут и элемент народной экзотики.

Происходит частая подмена понятия народного в искусстве, которая наиболее очевидно проявляется во вторичных формах демонстрации фольклора. В современной концертной практике многих солистов, ансамблей и хоров народной песни основная задача заключается не столько в том, чтобы показать художественные достоинства русской песни в ее подлинном виде, сколько в стремлении достичь чисто внешних, зрелищных эффектов. Песню больше смотрят, чем слушают. Бьёт в глаза яркое чудачество некоторых интерпретаторов и популяризаторов музыкального фольклора, использующих громкие фонограммы, лубочное оформление концертных площадок, броскую безвкусицу сценических нарядов, не имеющих ничего общего с целомудренной простотой и совершенством подлинных русских костюмов. Для большего эффекта применяют избитые приёмы и забытые, казалось бы, штампы воздействия на публику: сверхагрессивные эмоции, нарочитую нюансировку от форте до пиано, выбивающую аплодисменты у непритязательного зрителя. Поневоле вспоминается русская пословица: «Федот, да не тот». Ссылки на «законы сцены», якобы диктующие условия демонстрации песни именно в такой эстетике, являются заслоном перед законными требованиями достойного показа народных традиций. Концертные формы интерпретации песенного фольклора — особенно в профессиональной творческой деятельности, должны рассматриваться и оцениваться исключительно с позиций высокого исполнительского уровня и художественного вкуса.

Что касается жанра долгих, протяжных песен, то они просто не вписываются в концепцию рыночного торга, и не только потому, что над ними надо много и профессионально работать, а скорее потому, что они не развлекают и плохо продаются. В стремлении угодить рыночному «формату» и в коммерческих целях жанр весёлых, плясовых песен берётся напрокат у традиционной русской культуры и нещадно эксплуатируется. Народные песни, разодетые в ярмарочную несуразность, всё более «увеселяют и развлекают» публику. Балаганная мишура заполонила сценические площадки наших городов и сёл, особенно в дни проведения массовых мероприятий. Эстетика лубочного искусства, скоморошничества активно навязывается народу и выдается за подлинное искусство. Понятно, что такое представление отторгается молодым здоровым организмом, вызывает раздражение и негативное отношение ко всему «народному», в то время, как именно истинное, народное искусство несёт в себе зёрна обновления человека, к тому же подлинное сегодня и является, по сути, сверхактуальным и авангардным. Намеренно ли или по недомыслию умаляется художественное достоинство русской народной песни, поощряется безвкусица и пошлость, а истинному искусству ход к нашему народу закрыт?

Как можно исправить существующее положение и ненормальное отношение к истокам русской корневой культуры? Как возродить и что нужно сделать для её компетентной пропаганды? В первую очередь необходимо включить в число приоритетов государственной культурной политики сохранение образовательной системы учреждений, готовящих специалистов в области народного и профессионального искусства. Необходимо поддерживать существующие и вновь возникающие фольклорные объединения, любительское движение, глубоко осваивающее традиционную культуру. Особенно важно обратить внимание на подбор руководителей в области культурного строительства, которые должны понимать, насколько велика роль русской корневой культуры в становлении и развитии государства.

Как и все памятники древней культуры подвержены разрушению, так и русская песня испытывает на себе давление современной антикультуры. Но как всё истинное, она всегда готова к возрождению. Дело — за нами.

Анна Гречина, заслуженный работник культуры РФ, руководитель фольклорного коллектива «Беседушка»