Первые русские писатели: Митрополит Иларион

Судьбы людей Древней Руси очень трудно поддаются воссозданию. Даже жизненный путь того или иного деятеля древнерусской истории — вроде бы «заметного» — часто пестрит белыми пятнами. Что говорить об описании в лицах, о живых образах и голосах!

Для древнейшей письменной эпохи, X-XI вв. разве что княжеские биографии могут быть представлены более или менее ясно. Для летописцев жизнь князей была неразрывно связана с жизнью страны... Соратникам же князей и другим историческим лицам доставались отдельные упоминания. Казалось бы, Иларион Киевский — первый русский на митрополичьем киевском престоле, один из первых и самый яркий писатель времен Ярослава Мудрого — должен быть исключением. Он и правда исключение — отчасти. Летописец Нестор, описывая в начале XII в. основание своего Киево-Печерского монастыря, упомянул в связи с этим и Илариона, присовокупив повесть о монастырском строении к записи о возведении «русина» на митрополию.

В печерских преданиях память об Иларионе жила и позже. Так мы узнаём кое-что о его личной судьбе. Но это — всё. Житие Илариона в древности так и не было написано. О себе же древнейшие русские писатели, за редкими исключениями, ничего не писали. В трудах Илариона отсутствуют даже случайные «биографические детали». Только своё поставление на митрополию он счёл достойным краткой заметки...

Мы не знаем времени рождения Илариона. По всей вероятности, это первые годы XI в., и принадлежал Иларион к первому поколению русских, родившихся уже после принятия христианства. Родом он был русский, «русин», уроженец или, по крайней мере, житель Киева или ближайшей его округи. О происхождении Илариона более ничего неизвестно, однако его произведения свидетельствуют о хорошем образовании. Иларион владел греческим языком, блестяще знал Священное Писание, церковную историю и труды отцов Церкви. Из трудов Илариона для нас явны не только его духовные наклонности, но и личная скромность, стремление к воздержанию, уединению и размышлениям о Боге. Летопись именует Илариона — «муж благ, книжник и постник». Всё это вело к монашеству — не самый частый, не всеми понимаемый, но уже и не совсем необычный выбор для новокрещеной Руси.

В 1028 г. на Русь вернулся после долгого пребывания в монастырях Святой Горы Афон преподобный Антоний — тогда ещё никому не известный будущий основатель Киево-Печерского монастыря. Антоний искал в Киеве обитель для поселения, но не нашел такую, устав которой соответствовал бы афонским традициям монашеского быта. Потому он, сам более склонный к отшельничеству, отправился «по дебрям и горам» Киевщины — искать себе место для поселения. Но перед этим в Киеве совершил свой первый монашеский постриг. И первым постриженником Антония стал как раз Иларион.

Однако душевные наклонности Илариона несколько отличались от стремлений первого наставника. Иларион стремился не только к уединению, но и к священническому служению. Почти сразу после пострижения он принял сан в княжеском селе Берестово под Киевом, в церкви Святых Апостолов. Для уединенной молитвы Иларион часто уходил на лесистый холм, высившийся неподалеку над Днепром. В холме он собственноручно «ископал» небольшую, в две сажени пещерку, где подолгу молился. К этому периоду, вероятно, относятся первые произведения Илариона — настолько простые и безыскусные по слогу (хотя прямо основанные на греческих прообразах), что многие ученые отказывают в авторстве создателю «Слова о Законе и Благодати».

Однако эти аскетические наставления — «Послание к брату постнику» и «Поучение о пользе души» — просто раскрывают другую сторону личности Илариона. Здесь он не блестящий богослов и не придворный иерей, исследующий глубины Писания и прославляющий величие своей страны, а удаляющийся от мира простец-аскет, подобно тем, к кому обращает свои наставления. Но близилось время, когда Иларион будет призван из своего уединения.

В храме Святых Апостолов часто бывал сам князь Ярослав, который одаривал церковь, привлекал к ней достойных иереев. Образованный и смиренный иеромонах Иларион быстро привлёк внимание князя, и он забрал его в Киев — как своего духовника и настоятеля строящегося под стенами старого города монументального собора Святой Софии. Перечил Иларион князю или нет — неведомо. В любом случае, в Киев он вернулся, и выбор Ярослава был верен.

Что касается оставленной пещерки под Берестовым, то её спустя некоторое время отыскал всё ещё искавший места для жительства Антоний — и поселился здесь. Очевидно, Иларион узнал об этом, а благодаря ему об Антонии прослышали и при княжеском дворе. Однако Антоний, хотя и пользовался почитанием княжеской семьи, но почестей не искал. Постепенно к нему стали собираться последователи — и ископанная Иларионом пещерка, расширенная трудами новых подвижников, стала зародышем Киево-Печерской обители.

Вероятно, уже в первые годы пребывания в Киеве Иларион получил епископский сан. Известно, что Иларионом звали второго епископа Ростова, принадлежавшего прежде самому Ярославу окраинного удела на северо-востоке Руси. Ярослав, стремившийся к просвещению всей Руси, естественно, не желал оставлять свое прежнее княжество полуязыческим — послать туда одаренного иерея было бы вполне закономерным. Однако здесь Иларион не преуспел. Изгнанный местными упорствующими язычниками, он вернулся в Киев.

Во второй половине 1040-х гг. Иларион создаёт своё самое известное произведение — «Слово о Законе и Благодати». Оно было прочитано автором во время одного из торжественных богослужений в Софийском соборе, где-то между 1044 и 1050 гг. Начал Иларион с обсуждения сложного вопроса о соотношении Ветхого и Нового Завета, древнего Закона и принесенной Христом Благодати. Он подчеркивает важность и Божественный исток древнего, евреям данного Закона. Первые слова «Слова»: «Благословен Господь Бог Израилев, Бог христианский!» Но времена сменились: «Закон ведь предтеча был и слуга благодати и истины».

Иларион подробно рассматривает ветхозаветные прообразы евангельских событий. В истории чудом рожденного, благословленного сына Авраама Исаака и обидевшего его, а за то отвергнутого Измаила, он видит знамение воплощения Божьего и первых лет истории Церкви. Тогда, после Вознесения, при первых гонениях «крещение благодатное обижаемо было обрезанием законным», что послужило конечному разделению иудеев и христиан. «И чада благодатные, христиане, наследниками стали Богу и Отцу». Ветхий Завет ограничивался одной Иудеей, а христианство охватывает весь мир.

Исповедовав веру в Христа и воспев величие Нового Завета, Иларион переходит к значению принятия христианства Русью: «Ведь вера благодатная по всей земле простерлась и до нашего языка русского дошла». В связи с этим произнес он пространную «Похвалу кагану нашему Владимиру». Для Илариона святое достоинство равноапостольного Владимира не вызывает сомнений. То, что Владимир, который «не видел Христа, не ходил за Ним», все же «учеником Его оказался», вызывает восхищение и прославляется как Божье чудо. Как, спрашивает Иларион, Владимир уверовал, не видя апостольских чудес? «Только от благого разума и острого ума».

Подобно Иакову Мниху, Иларион воспевает милосердие и щедрость покойного князя. Наконец, он прямо сравнивает Владимира со святым царем Константином, а Ольгу — с его матерью, царицей Еленой. При всем том Иларион подчеркивал огромную роль Византии в просвещении Руси, а Константинополь звал «новым Иерусалимом». Вместе с Владимиром прославляет Иларион и его здравствующего сына Ярослава-Георгия с супругой Ириной. «Слово» завершает просьба Илариона к святому Владимиру помолиться пред Богом «о земле своей и о людях», «о сыне твоем, благоверном кагане нашем Георгии», и Молитва самого Илариона за Русь и ее народ.

В результате войны с Византией 1043 г. Русь на время лишилась назначаемого из Константинополя митрополита. Ярослав, не дождавшись даже после примирения митрополита «от греков», решил проявить независимость. В 1051 г. он созвал в Софийском соборе епископов, которые по его воле возвели на митрополичий престол Илариона. Впервые митрополичий престол занял уроженец Руси, «русин». При вступлении на престол Иларион огласил свое «Исповедание веры». Это было не только соблюдение устава — уже разгорался спор между Западом и Востоком, который спустя три года приведет к окончательному расколу Древней Церкви. Иларион и Ярослав, невзирая ни на какие разногласия с Византией, несмотря на свойство Ярослава с королевскими домами Запада, в церковном споре не приняли стороны латинян. Исповедание Илариона строго православное.

Сам Иларион описал своё поставление на митрополию в следующих словах: «Я, милостью человеколюбивого Бога монах и пресвитер Иларион изволением Его от Бога почитающих епископов был священ и настолован в великом и богохранимом граде Киеве, чтобы быть мне в нем митрополитом, пастухом и учителем. Было же это в лето 6559, при владычестве благоверного кагана Ярослава, сына Владимира». Это единственные строки, написанные им о самом себе.

В недолгое пребывание на митрополичьем престоле Иларион совместно с Ярославом разработал первый на Руси собственный свод церковного права — Церковный Устав Ярослава. Он передавал церковному суду рассмотрению преступлений против нравственности, ограничивал кровную месть, запрещал браки умыканием и по родительскому принуждению. Церковный Устав, дополнявшийся и редактировавшийся не раз, на долгие века стал основой церковного суда на Руси.

После смерти Ярослава в 1054 г. Иларион не сохранил престола. Новые князья стремились полностью восстановить связи с Византией и сразу приняли в Киеве нового греческого митрополита Ефрема. О судьбе Илариона после этого неизвестно — видимо, он удалился в один из монастырей, скорее всего, в Печерский, где и скончался. Время смерти первого митрополита-«русина» мы также не знаем. Однако память об Иларионе сохранялась в среде русского духовенства и образованных людей. «Слово о Законе и Благодати» — уникальный памятник литературы и богословия новокрещеной Руси, восторженный гимн её христианскому просвещению — многократно переписывался и читался ещё в XV-XVII вв. Память святителя Илариона Православная Церковь празднует 21 октября (3 ноября).

Сергей Алексеев, историк