Памятная дата: неожиданные уроки

5 марта 2013 года в очередной раз возобновится децентрализованная и весьма эмоциональная общественная дискуссия по поводу оценок одной из самых масштабных личностей в истории России: в этот день, ровно 60 лет назад, умер Сталин.

Фигура Сталина совершенно не вписывается в простые категории «чёрного» и «белого», однако попытки «окончательно доказать» то, что Иосиф Виссарионович был однополярным гением всех времён и народов, либо напротив — воплощением мирового зла, будут продолжаться ещё очень и очень долго. Обычно все споры сводятся к личности самого Сталина, которую исследуют по миллиметру, пытаясь проникнуть в его мысли и эмоции, а если не всегда обильных строчек мемуаров оказывается недостаточно для исчерпывающей оценки, то и откровенно приписать ему различные утверждения. Например, так было с широко известной фразой «Нет человека — нет проблемы», которую Сталин «произнёс» лишь в художественном литературном произведении Анатолия Рыбакова «Дети Арбата». Но многие и по сей день убеждены, что данный афоризм принадлежит Сталину реальному.

Другая грань заключена в направлении, указанном ещё английским историком Коллингвудом, который утверждал, что изучать деятельность того или иного исторического персонажа бессмысленно без учёта особенностей конкретной исторической эпохи, в особенности психологии и умонастроений. По Коллингвуду, изучить и понять историю Античности, например, можно лишь в той степени, в которой возможно осознать мышление древних греков. А значит оценивать деяния Сталина с мировоззренческих позиций первой половины XXI века можно лишь с крупными оговорками.

Впрочем, существует ещё одно измерение, в котором можно проводить анализ всего, что связано, как ни крути, с заметной датой в истории России. При этом трудно отделаться от ощущения некоего déjà vu — некоторые аналогии выглядят уж слишком очевидно. Можно вообще не делать акцента на самом Сталине. Достаточно описать тенденции. Примерно через 15-20 лет после окончания Гражданской войны, последовавшей за распадом Российской Империи, руководство уже СССР пришло к выводу — работавшая некоторое время «кризисная» идеология, связанная с категорическим сломом всего, что было до революции, не является пригодной к долговременному функционированию. В мировоззренческих доктринах произошёл поворот, которые многие видные революционеры сочли регрессом.

В ноябре 1920 года правительством Советской России был издан закон «Об искусственном прерывании беременности» — 27 июня 1936 г. было издано постановление ЦИК и СНК СССР о полном запрещении абортов. С целью улучшения здоровья матери и ребенка была увеличена материальная помощь роженицам, расширена сеть родильных домов, яслей, детских садов и введена государственная помощь многодетным семьям. Широко пропагандируемые в ранние годы советской власти новшества, вроде разрушения семьи как таковой, с целью превращения её в коллективные взаимоотношения, с соответствующим подходом к морали и воспитанию детей, были безоговорочно прекращены.

Любопытный факт: среди писателей и мыслителей, которые общались со Сталиным лично и, как правило, оставили самые комплиментарные отзывы — Лион Фейхтвангер, Ромен Роллан, Герберт Уэллс — ярым «антисталинистом» стал лишь Андре Жид, который был весьма огорчён тем, что Сталин категорически отверг перспективу легализации гомосексуальных связей в СССР. Советское государство начало планомерную поддержку семьи и её традиционных ценностей, общей морали и заботы о детях.

Примерно с 1937 года школьные программы вместо доминирующего «революционного» направления снова становятся патриотическими, апеллирующими к примерам из героического прошлого. 100-летие со дня смерти А. С. Пушкина в том же 1937 году сопровождалось общенациональными памятными мероприятиями. «Блокбастеры» тех лет, в особенности «Александр Невский» Эйзенштейна, и сейчас смотрятся как выдающийся пример качественного фильма, обладающего, тем не менее, огромным воодушевляющим эффектом. Советское руководство сочло правильным делать упор на русский язык, патриотическое воспитание, примеры из прошлого.

Фактов можно найти множество. Например, история Демьяна Бедного, который попал в опалу за русофобские стихи. Письмо Сталина поэту уместно привести почти полностью: «В чём существо Ваших ошибок? Оно состоит в том, что критика недостатков жизни и быта СССР, критика обязательная и нужная, развитая Вами вначале довольно метко и умело, увлекла Вас сверх меры и, увлёкши Вас, стала перерастать в Ваших произведениях в клевету на СССР, на его прошлое, на его настоящее... [Вы] стали возглашать на весь мир, что Россия в прошлом представляла сосуд мерзости и запустения, что «лень» и стремление «сидеть на печке» является чуть ли не национальной чертой русских вообще, а значит и русских рабочих, которые, проделав Октябрьскую революцию, конечно, не перестали быть русскими. И это называется у Вас большевистской критикой! Нет, высокочтимый т. Демьян, это не большевистская критика, а клевета на наш народ». В 1936 году поэт написал либретто оперы «Богатыри», в которой высмеивал крещение Руси. Сталин и Молотов назвали её «антипатриотическим литературным хламом». Демьян Бедный попытался реабилитироваться написанием антифашистско-антитроцкистской поэмы «Ад» — но на переданной в Кремль рукописи остался вердикт Сталина: «Передайте этому новоявленному Данте, что может больше не писать».

Удивительно, что творчество Демьяна Бедного, можно сказать, прошло сквозь годы и бурно расцвело в новом веке трудами поэтов, прозаиков и кинорежиссёров. Попытки каким-то образом унизить национальное достоинство с определённого момента истории пресекались незамедлительно. Как было с оперой Глинки «Иван Сусанин», в которой комиссия порекомендовала избавиться от финала «Славься, русский народ», а закончилось смещением главы комиссии.

Густав Хильгер, с 1923 по 1941 гг. бывший сначала сотрудником, а затем советником посольства Германии в СССР, докладывал в 1939 году Гитлеру: «Я рассказал, какой идеологический балласт Сталин выбросил за борт, когда ему стало ясно, что на базе одной лишь коммунистической доктрины здорового и способного противостоять всем государственного организма не создать. Имея в виду усилия Сталина заменить революционный энтузиазм новым советским патриотизмом, я упомянул об оживлении возвеличивания национальных героев, старых русских традиций, о недавних мерах по поощрению семейной жизни, о введении вновь строгой дисциплины в армии, на промышленных предприятиях и в школах, а также о борьбе с экспериментами в области театра, музыки и изобразительных искусств». Гитлер был недоволен. Сначала он заподозрил Хильгера в том, что советник стал жертвой советской пропаганды, но позже заявил, что если сказанное им всё-таки правда, то нельзя терять времени, чтобы не допустить дальнейшей консолидации Советского Союза.

Поразительно, до чего оказываются схожи методы, которые наиболее эффективны в построении сильного и солидарного государства. Русский язык, традиции, национальные герои, семейные ценности — ровно о тех же вещах говорится и сейчас. Более того, даже «эксперименты в области театра и музыки» присутствуют — такие, как «выступление» Pussy Riot в храме Христа-Спасителя. Не говоря о том, что необходимость возрождения понятий, способных консолидировать страну, в нашу эпоху была осознана схожим хронологическим образом — примерно через 20 лет после распада империи, только уже советской. Поскольку идеология «переходного периода» оказалась малопригодна для устойчивого развития. Да и побочные явления ровно те же — падение морали, проблемы однополых отношений, возведённые в абсолют оценки всего и вся, и тому подобное.

В прошлом веке эффективность и, скорее всего, безальтернативность указанного пути — традиции, русский язык, семейные ценности, уважение к своему многонациональному народу, его героям и победам — была доказана крайне красноречиво. Советский Союз смог победить самого страшного врага и стать сверхдержавой. Учитывая известную схожесть исторических периодов, вопрос о том, верен ли выбранный курс на возрождение, становится риторическим.

Андрей Полевой