На газовом фронте без перемен

Среди всевозможных пугающих прогнозов о печальном будущем России, которое якобы, должно наступить со дня на день, один из наиболее популярных — про резкое переформатирование рынка углеводородов — европейского или даже мирового, что неизбежно приведёт к краху российской экономики. Так ли это?

В действительности же происходят события, свидетельствующие о прямо противоположных вещах. Стоимость углеводородов колеблется возле некоего среднего значения, не демонстрируя признаков обвала, а цена газа на спотовых рынках даже растёт, значительно превзойдя на данный момент известные контрактные значения стоимости. Изменения рынка углеводородов происходят, но, в первую очередь, они связаны с падением производства в Европе, являющейся пока основным покупателем российских энергоресурсов, и общим спадом в мировой экономике.

«Сланцевая революция», которую особенно ожидали на Украине и руководство которой настаивает на «несправедливости» заключённых с «Газпромом» контрактов, очевидным образом откладывается. Какое-то время назад казалось, что лидером коммерческой добычи сланцевого газа в Европе станет Польша — и была даже проведена достаточно масштабная геологоразведка, принёсшая, как сообщалось, некие «обнадёживающие» результаты. Тем не менее, инвесторы оказались разочарованы. Занимавшиеся геологоразведкой San Leon Energy и Aurelian Oil & Gas недавно объявили о слиянии в попытке сохранить средства, оставшиеся после серии неудачных пробных бурений, о полном отказе от разведочных работ в Польше в прошлом году объявила Chevron. Причиной резкого охлаждения интересов к Польше стала огромная разница между теоретическими запасами сланцевого газа, которые, по оценке Управления энергетической информации США, составляли 5,3 трлн куб. м., и результатами, полученными по итогам пробных бурений и анализа польских геологических служб — от 346 млрд до 768 млрд куб. м. Таких запасов достаточно, чтобы обеспечить потребности страны от 30 до 70 лет, но для успеха добычи необходимо, чтобы содержание газа в породе было таким же, как на самых богатых месторождениях в США. Чего не наблюдается, а издержки на разведку и разработку оказались выше, чем предполагалось: если в США разработка одной скважины обходится от $3 млн до $11 млн, то в Европе от $8 млн до $16 млн.

Аналогична ситуация и на Украине, где, по странному совпадению, «сланцевый» оптимизм также проистекает от представителей дипломатического корпуса США и категорически не совпадает с объективными фактами. 19 апреля на Украине состоялся шестой форум «Безопасность в опасном мире», где посол США Джон Теффт сообщил о готовности американской стороны помогать Украине, в том числе — на экспертном уровне в сфере организации добычи сланцевого газа. На Украину уже прибыла группа американских экспертов в сфере законодательства для консультирования украинских представителей по вопросам добычи сланцевого газа, поскольку «сланцевый газ — это абсолютно положительная вещь».

С абсолютизацией добра, который приносит сланцевый газ, многие не согласны даже в самих США. Такая идеальная концепция тем более не работает на Украине. Несмотря на то, что министр топлива и энергетики Эдуард Ставицкий 17 апреля заявил о собственном ожидании получить «свободный газ» в начале 2015 года — вопреки скепсису неких «конкурентов», которые не желают украинской газовой независимости, пока не вполне понятно, чем подобные ожидания подкрепить.

Компания Shell, получившая право разрабатывать Юзовскую площадь в мае прошлого года, к настоящему моменту пробурила всего одну исследовательскую скважину в селе Веселое Харьковской области. В дальнейших планах компании, по сообщениям её пресс-центра, ещё одна скважина в текущем году, а также 15 в течение ближайших нескольких лет. Представители компании не уточнили границы «нескольких лет», но даже истечение этого срока не гарантирует немедленной промышленной добычи. По словам менеджера по связям с госорганами власти Алексея Татаренко, «только после этого станет известно, сколько вообще газа находится в недрах и выгодно ли его добывать».

«СПК-Геосервис», партнер Shell по разработке месторождения, сообщает о том, что на бурение исследовательских скважин уйдет не менее трех лет. Только после этого появится конкретика, а все существующие «прогнозы», согласно которым Украина богата от 32-33 до 1,2 триллиона кубометров газа, представляют собой, по сути, выдуманные цифры.
Другими словами, как минимум до 2015 года в Европе нет особенных предпосылок для изменений рынка углеводородов в связи со сланцевой добычей.

Тем не менее, если оперировать более глобальными временными сроками, то рынок всё же демонстрирует заметные метаморфозы. Если в начале 2000-х годов «Газпром» занимал 60% европейского рынка, то сейчас — 25-30%. Среди причин таких изменений можно назвать собственную политику российского монополиста, иногда чересчур тяжеловесную, но, прежде всего, значительные усилия, которые приложила сама Европа для диверсификации поставок. В настоящее время, «Газпром» конкурирует с Норвегией, Алжиром, поставками сжиженного природного газа. Тем не менее, несмотря на падение доли рынка за последние 10 лет, никакой катастрофы, как известно, не произошло. Кроме того, учитывая объективное перераспределение приоритетов мировой экономики и геополитики, куда большее значение имеет развитие поставок российских энергоносителей в Азию. И в этом направлении есть о чём упомянуть — от Индии, которая недавно выступила с предложением проработать проект газо- и нефтепровода из России, до Южной Кореи и Японии, заинтересованных в развитии терминала СПГ на Сахалине.

Изменения в мире, затрагивающие и углеводороды, имеют и ещё одну сторону. Стабильность и обладание реальными, а не перспективными ресурсами иногда приобретает особенное значение. Так, 20 апреля стало известно о том, что к «Газпрому» обратились власти Египта, в настоящее время испытывающие трудности с выполнением собственных контрактов по поставке газа в Европу. Тот газ, который Каир должен был направить на экспорт, необходимо направить на внутреннее потребление, и «Газпром» может выступить в качестве партнёра по своп-поставкам.

Аналогична ситуация и в транзите. «Северный поток» запущен в эксплуатацию, и, вопреки критикам, оказался востребован. В начале апреля ОАО «Газпром» и голландская госкомпания Gasunie подписали соглашение о намерениях, дабы изучить возможности расширения трубопровода «Северный поток» в Великобританию. Документ был подписан в рамках рабочего визита Президента России Владимира Путина в Нидерланды. Если проект будет реализован, то дополнительная «ветка» газопровода в Великобританию даст доступ к стране, чья годовая потребность в газе составляет почти 100 млрд куб. м. В свою очередь для Нидерландов долгосрочное сотрудничество с «Газпромом» обеспечит стабильные газовые потоки, что выглядит весьма многозначительным на фоне истощения доступных Голландии собственных запасов. К 2025 году Нидерланды превратятся в импортёра природного газа.

При этом «альтернативные» газовые магистрали, вроде многострадального NABUCCO, продолжают приобретать всё новые возражения против своего существования. Строительство газопровода планировалось начать в 2013 году, коммерческие поставки сырья — в 2017 году, но до сих пор непонятно, откуда брать газ для заполнения магистрали. 14 апреля стало известно о том, что немецкий топливно-энергетический концерн RWE продал свою долю в консорциуме по строительству газопровода. О сумме сделки не сообщается, но причины решения были обнародованы — стремление RWE сократить долговую нагрузку и капитальные расходы, в первую очередь, за счёт участия в NABUCCO, который бы потребовал от RWE «слишком крупных капиталовложений». Что неудивительно — кризис заставляет не только искать возможности для разработки собственных газовых месторождений или снижения стоимости импортных ресурсов, но и отказываться от слишком затратных проектов, на которые попросту нет свободных средств.

Ситуация с рынком углеводородов и российской «долей» на нём будет, безусловно, меняться и корректироваться. Правда, совершенно неверным было бы оценивать его перспективы исключительно в привязке к Европе, без учёта более перспективной Азии и нюансов, связанных с Северной Африкой. А также моментов, проистекающих из того, что даже у самого идеального проекта «альтернативных» газа или нефти должна быть реальная «дорожная карта», позволяющая оценить все риски, прибыли, и стоит ли игра свеч в целом. Но даже если предположить, что все негативные прогнозы касательно рынка углеводородов сбудутся, то надо учесть, что все доходы от продажи углеводородов в любом виде и по всем направлениям составляют не более 25% поступлений в российский бюджет. В чем нетрудно убедиться, изучая данные Госстата.

Андрей Полевой