Концепция цивилизаций и национальная идея

Выступление протоиерея Арсения Григорьянца (Ереван) на XVI Всемирном Русском Народном Соборе.

В качестве предисловия скажу несколько слов об истории возникновения темы. В многочисленных беседах с представителями творческой интеллигенции, дипломатами, учеными, чиновниками разных рангов, я просил людей сформулировать, что есть в их понимании русская национальная идея. К своему удивлению, ни разу не получил вразумительного ответа на этот, казалось бы простой вопрос. В основном, слышалось: «Не знаю. Не могу сформулировать». Иногда были курьезные случаи: так один дипломат высокого ранга, задумавшись, сказал: «знаете, наверное, какая-то информация по этому вопросу есть на сайте president.ru». Высказывались мнения, что «русская идея есть русская идея — этим все сказано, пояснять больше нечего», т. е. национальная идея — атомарное понятие, не нуждающееся в определении. Но чаще всего, повторюсь, люди просто сознавались, что не могут ответить на этот вопрос. Это первая причина подвигнувшая меня к обсуждению данной темы.

С другой стороны, аналогичная проблема — а именно, идеологическая неясность и недоопределенность — связана с понятием «соотечественник». Опять-таки в ответ на вопрос «кто такие соотечественники?» можно услышать большой спектр мнений и опять-таки при этом не будет никакой ясности.

Отсутствие удовлетворительной концепции подтверждается также ситуацией в российском законодательстве. В 1-ой статье федерального закона «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» от 24 мая 1999 г. дается такое определение понятия «соотечественник»: «Соотечественниками являются лица, родившиеся в одном государстве, проживающие либо проживавшие в нем и обладающие признаками общности языка, религии, культурного наследия, традиций и обычаев, а также потомки указанных лиц по прямой нисходящей линии». В глаза бросается сразу несколько нестыковок: «родившиеся в одном государстве» — а как быть с родившимися в Украине и Белоруссии после распада Союза? — видимо апеллировать к их предкам, поскольку в законе упоминаются потомки по нисходящей линии. Далее, «общность религии» — а как быть с представителями разных религий? С этой проблемой справились: 23 июля 2010 г. была принята поправка и «общность религии» заменена «общностью истории». Но теперь непонятно как, не имея некоторой формы религиозной общности, возможно иметь «общность культурного наследия, традиций и обычаев». Ведь по слову Николая Александровича Бердяева: «культура связана с культом, она из религиозного культа развивается...»

Такое положение дел подтвердил в недавней беседе руководитель Россотрудничества Константин Иосифович Косачев, высказав мнение о том, что сегодняшнее восприятие понятия «соотечественник» нельзя считать удовлетворительным.

И, наконец, третье наблюдение связано с ситуацией возникшей на протяжении последних лет в связи с широким общественным обсуждением введения в школы предмета «Основы православной культуры», который в процессе обсуждения стал одним из модулей предмета «Основы религиозных культур и светской этики», переименованного в последствии в «Основы духовно-нравственной культуры народов России». Что же получается? С одной стороны, все жители России — соотечественники, и согласно определению закона обладают общностью языка, истории, культурного наследия, традиций и обычаев. С другой стороны, «основы духовно-нравственной культуры» почему-то не могут составлять единый предмет и разделяются на модули как раз по религиозному признаку. Значит все же разные основы?

Все вышеизложенное традиционно является предметом широкой дискуссии, основными сторонами которой являются, скажем так, либеральный и патриотический лагеря.

Вот тут хочу остановиться на вопросе аргументации. В то время как наши оппоненты-либералы апеллируют к конституции, демократическим ценностям и свободам и, нужно сказать, с точки зрения формальной логики поступают вполне обоснованно. Потому что, во-первых, сами являются приверженцами этих ценностей, а, во-вторых, вполне резонно полагают, что и мы их также принимаем. Но ведь мы действительно не отвергаем демократический ценностей и свобод, поелику лояльны государству эти ценности декларирующему. Да, конечно, это не основа нашей аксиологии, но тем не менее вполне приемлемо для нас.

Мы же, со своей стороны, часто в качестве аргумента апеллируем к системе ценностей абсолютно неприемлемой для либералов. Да, истинной и очевидной для нашего сознания, но не воспринимаемой ими. Думаю, что это ошибка: в дискуссии нужно использовать аргументы очевидные не только произносящему, но и слушающему, иначе аргументацию следует признать бесполезной и некорректной. Друг другу нам нечего объяснять, но если хотим сказать внешним, нужно говорить на их языке. Прекрасной иллюстрацией к сказанному могут служить два слова св. Иоанна Златоуста «К враждующим против тех, которые привлекают к монашеской жизни»: «Слово второе к неверующему отцу» и «Слово третье к верующему отцу». Поражает с каким изяществом Святитель находит абсолютно разные, но равно очень убедительные аргументы как для верующего так и для неверующего человека.

Представьте, кто-то говорит: «я не хочу изучать ОПК, так как я не православный, а навязывание мне чуждых религиозных ценностей нарушает свободу совести» — в этом контексте возразить нечего. Другой скажет: «я не хочу изучать теорию эволюции, так как она противоречит моим религиозным убеждениям». Возражение: «Вы признаете авторитет науки? Да. Замечательно. Никто не принуждает Вас принимать теорию эволюции. Но это — если не общепризнанная, то широко распространенная научная теория — изучите ее и у Вас будет больше аргументов против Ваших оппонентов-эволюционистов».

Итак, мы озвучили две проблемы:
1. Есть ряд ключевых, важных для духовного здоровья общества, понятий весьма расплывчато воспринимаемых современным невоцерковленным общественным сознанием (в качестве примера мы привели концепцию национальной идеи и понятие соотечественник).
2. В диалоге с либеральным миром и государством мы часто используем аргументацию непонятную нашим оппонентам или неприемлемую для них.

Предлагаемый путь решения этих проблем: дискуссию со внешним миром о духовно-нравственных ценностях нужно перевести из религиозной плоскости в научною и воспользоваться понятийным аппаратом имеющимся в распоряжении современной науки. А именно, разработанной в рамках современной философии истории, социологии и культурологии теории локальных цивилизаций.

Следует отметить, что теория локальных цивилизаций (как и упомянутая теория эволюции), не является общепризнанной, но ее вполне можно считать широко распространенной научной теорией.

Зарождение концепции локальной цивилизации следует отнести к труду «Россия и Запад» русского ученого Н. Я. Данилевского. Упомянем также 12-ти томную работу британского историка, культуролога и социолога Арнольда Джозефа Тойнби «Постижение истории» и нашумевшую работу Сэмюэля Филлипса Хантингтона «Столкновение цивилизаций?» Это, конечно, далеко не полный перечень работ, но он показывает историю становления теории. Согласно одному из определений, принадлежащему Хантингтону: «Цивилизация это — наивысшая культурная общность людей и самый широкий уровень культурной идентификации».

Он поясняет: «Культура деревни на юге Италии может отличаться от культуры деревни на севере Италии, но они будут разделять общую итальянскую культуру, которая отличает их от немецких деревень. Европейские сообщества, в свою очередь, будут обладать общими культурными чертами, которые отличают их от китайских или индийских сообществ. Китайцы, индусы и жители Запада, однако, не являются частями культурной категории более высокого порядка. Они образуют разные цивилизации».

Простое и ясное рассуждение, приведшее к достаточно емкому и краткому определению — пожалуй, нечего добавить. Среди общих объективных элементов цивилизации выделяют язык, историю, религию, обычаи и социальные институты. Какой же из этих объективных элементов является приоритетным по важности, силе влияния на самобытность и идентичность цивилизации? Согласно Хантингтону, это религия. Цитата: «Из всех объективных элементов, определяющих цивилизацию, наиболее важным, однако, является религия. Основные цивилизации в человеческой истории в огромной мере отождествлялись с великими религиями мира; и люди общей этнической принадлежности и общего языка, но разного вероисповедания, могут вести кровопролитные братоубийственные войны, как это случилось в Ливане, бывшей Югославии и в Индостане».

Итак, согласно современным научным представлениям религия — наиболее важный объективный элемент локальной цивилизации. А на постсоветском пространстве все классификаторы локальных цивилизаций выделяют лишь одну цивилизацию, именуемую православной или русской православной: русской, потому что стержневым этносом этой цивилизации является русский народ, православной, потому что система духовно-нравственных ценностей цивилизации сформирована Православием. Поэтому в термин «русская православная цивилизация» (кстати, предложенный западными классификаторами) не нужно вкладывать ни шовинистического ни религиозного смысла — это просто характеристика по факту.

Если же русская православная цивилизация — единственная на территории России (и на постсоветском пространстве), не следует ли из этого что именно ее историю и структуру должны изучать граждане РФ? И если религия присутствует как (важнейший) компонент этой структуры, значит должна изучаться соответствующая религиозная доктрина. При этом нет никакой необходимости верить в справедливость этой доктрины, нужно просто изучить фактический материал, может быть для нахождения контраргументов. Вспомним пример с теорией эволюции: не принимай, но изучи. И не нужно говорить об изучении многоликой духовно-нравственной культуры, нужно говорить об изучении единственной русской православной цивилизации.

Но для этого концепция локальной цивилизации должна приобрести ясные очертания в общественном сознании. Вот на это нужно не жалеть сил и средств. В первую очередь концепция должна попасть в школьные и вузовские учебники. Вначале в рамках предметов истории и обществознания. А в дальнейшем можно будет говорить не об ОПК а об ОРПЦ — основах русской православной цивилизации. Хотя, понимая, что у русофобов и антиклерикалов слова «русский» и «православный» всегда будут вызывать истерику, вне зависимости от того какой смысл вы вкладываете в эти слова, можно подобрать более нейтральное название, например: восточно-христианская цивилизация.

В рамках концепции локальной цивилизации, например, легко определить понятие соотечественник. Соотечественники — это представители данной цивилизации, в нашем случае русской православной цивилизации. А можно быть представителем православной цивилизации, не будучи православным? Думаю, да. Просто для этого нужно с уважением относиться к Православию как духовной основе цивилизации, частью которой ты являешься и быть воспитанным в русской культурной традиции.

И, наконец, формулировка национальной идеи уже не представляет никакой сложности. Национальная идея — суть базовая, стержневая, первая идея в иерархии духовных ценностей данной цивилизации. Для русской православной цивилизации эта идея — идеал Святой Руси, Руси св. равноап. князя Владимира, и св. благ. князя Александра Невского, преп. Сергия Радонежского и Серафима Саровского, св. прав. Иоанна Кронштадского и новомучеников Российских.

И задача государства — в обеспечении внешних условий для беспрепятственного шествия людей к этой заветной цели, Небесному Иерусалиму, для перехода от России земной к Руси Небесной. Да, для этого нужны, наука и технологии. Да, для этого нужны экономика и финансы, армия и флот, и все прочие атрибуты и институты государства. Но они ценны не сами по себе, а потому что участвуют в мощении и ограждении этой дороги на небо.

Протоиерей Арсений Григорьянц, благочинный Ереванского церковного округа, настоятель Покровского храма в г. Ереване, председатель благотворительной общественной организации «Русский Народный Собор» в Армении, доцент кафедры математической кибернетики факультета прикладной математики и информатики Российско-Армянского Университета, кандидат физико-математических наук