Град древян — краса России

В деревянной архитектуре воплотился особенный стиль русского зодчества, оптимально сочетающий красоту и функциональность. Наши предки знали, что древесина обладает ценными качествами: теплоизоляцией, хорошей водонепроницаемостью, но при этом «дышит», она разнообразна по текстуре, цвету, свойствам и удобна в заготовке и обработке. Из дерева возводили жилые строения и хозяйственные постройки, городские стены, мосты и храмы, стратегические укрепления.

«Рубить... добро и стройно» — такое слово давали в старину плотники в «рядных бумагах» (ряд — договор). «Стройно» — гармонично, ладно, красиво. «Добро» — надежно, крепко. И слово свое держали. Уже 400 лет тому назад в районе современной Трубной площади существовал первый «стройрынок»: здесь можно было купить все для строительства, даже готовый сруб — главный конструктивный элемент большинства деревянных строений. Сруб — чисто русское гениальное изобретение безвестных плотников, живших много сотен лет назад. Его делают из венцов — так называют бревна, уложенные горизонтально, чаще всего в виде прямоугольника. Бревна венца не раскатываются: конец каждого лежит в пазу соседнего бревна. Высота сруба зависит от того, сколько в нем венцов, накатанных друг на друга.

Главным орудием русского строителя долгие века оставался остро заточенный топор. Были и пилы — русские столяры и токари по дереву применяли ножовки и лучковые. Стальная пила-ножовка длиной 39 см с 76-ю зубьями найдена археологами в Новгороде в слоях ХI века. Но пила рвет древесные волокна, оставляя их открытыми для воды, топор же, сминая волокна, «запечатывает» торцы бревен, посему — «топор в руках сверкает — маши, пока не смеркает»!

Деревянными на Руси были села, города, да и столица. И то: леса окружали Москву со всех сторон, дешевой древесины полно — только строй! Городские сооружения постоянно обновлялись, возникали новые. В богатых хоромах стлали «кирпич дубовый», по-нынешнему — паркет. К остаткам относились по-хозяйски: пускали на посуду, кадки, орудия труда для сельского хозяйства и домашних работ.

Москвичам нравились деревянные дома: красиво, недорого, да и тепло лучше сохраняется, чем в каменном-то. Более 230 лет назад в городе насчитывалось 7 600 деревянных «обывательских дворов» и около 24 000 «обывательских покоев». Вплоть до 1935 г., когда начал осуществляться Генеральный план реконструкции, средняя высота строений составляла 1,5-1,75 этажа — именно такого «роста» были множество московских деревянных и полудеревянных домов, украшенных самобытной резьбой, балкончиками, флюгерами и навесами. Не только предместья и деревеньки, на месте которых поднялись Ленинский и Кутузовский проспекты, но и «центровая» Таганка до Реконструкции состояли из зданий с нижним каменным и верхним деревянным этажами. Даже «Москва богатая» — купеческая и дворянская, была преимущественно деревянной. Знаменитая застройка после Великого пожара 1812 года не слишком «окаменила» столицу: под толстым слоем штукатурки в ампирных желто-белых домиках Замоскворечья и Арбата скрываются бревна и дранка, колонны зачастую сложены из досок, только фундамент — из известняковых блоков.

Еще в 1902 г. в Москве насчитывалась 21 тыс. жилых строений, из них деревянными были 12 тыс. В сегодняшнем многомиллионном мегаполисе осталось всего около 150 памятников деревянной архитектуры. Отдельно стоящих зданий, по данным краеведа Сергея Никитина, и всего-то 75. Из них 15 — бревенчатые избы, 38 — обшиты доской, 22 имеют основание и первый этаж из камня. Есть четыре деревянных дома-музея: Лермонтова, Островского, Толстого и Есенина. Дом-музей Есенина стилизован под бревенчатую избу, Лермонтовский музей — одноэтажный «захудалодворянский» особнячок. К сожалению, не сохранились резные ставни и наличники, без них окна и чело надстройки выглядят обедненными. Деревянный дом в Хамовниках граф Толстой приобрел в 1882 г. Сам он жил на втором этаже примыкавшего к дому флигеля с резным «деревенскими подзорами» козырьком и окном с деревянными «квадратами». От улицы усадьбу отделял забор с пущеной поверху «полотеничной лентой» — резные стилизованные кувшинчики и цветы. Самое эффектное впечатление производит дом-музей Н. А. Островского на Малой Ордынке, где великий русский драматург появился на свет. Возведенный в 1820-м двухэтажный особняк стоит на каменном фундаменте, потому и сохранился до наших дней. Над окнами верхнего этажа — белые накладные наличники с «полусолнцами», аркадное чердачное окно украшено резными деревянными балясинками, составляющими решетку, над окнами нижнего — трехсоставные «короны». Навес над крыльцом и наличник над окном привратника сделаны в виде «голубца» с «птичкой», некоторая «топорность» смягчена кружевными «занавесками» по обе стороны с кокетливыми «бонбошками».

Строительные работы из дерева в Москве продолжались и после революции. Например, в 1936 г. мастера кудринской артели «Возрождение» оформили в своем уникальном стиле — сочетание плоскорельефной резьбы с геометрической — один из входов на выставку народного искусства в Третьяковской галерее.

Московская домовая резьба славилась не меньше, чем вологодская, суздальская или поморская. Украшали все — от дворцов до простых изб, мебель, предметы быта, игрушки. Русские мастера отлично знали и чувствовали дерево как материал, обладали живой творческой фантазией и создавали подлинные произведения искусства. Особые каноны определяли, какой орнамент надлежит той или иной части дома. Символика традиционных мотивов несла не только эстетический, но и этический код, узор являлся оберегом. И в архитектуре, и в одежде наши предки следовали единому принципу размещения орнамента — «охранялись» проемы, отверстия, через которые всевозможные «злыдни» могли пробраться к человеку. На одежде — вороты, рукава, пояса, низы рубах и юбок, на доме — окна, двери, очелки печей, дымоходы, ворота, застрехи. Резные кони, олени, птицы, солнце увенчивали наивысшую точку дома — щипец крыши. Этнографы классифицировали характерные для всей территории России изображения на причелинах домовых кровель волнистых линий в два ряда -«небесных хлябей», «верхнего неба». Среди «волн» — небольшие кружки, «грудие росное»: «капли росы, живительной влаги небесной».

Ну и, конечно, настоящие шедевры древнего зодчества — деревянные храмы! Увы, большинство из них сохранилось только на русском Севере. Почти все существующие ныне каменные и кирпичные храмы столицы стоят на месте деревянных, сгоревших или разрушенных советской властью. Сегодня в Москве и ее окрестностях начитывается 35 деревянных храмов. Немногие из них сохранили аутентичность. Если вовремя перекрыть кровлю и заменить сгнившие бревна («гнилые бревна выметывать, а в те места вставливать бревна новые», говорится в грамоте XVII в.), здание может простоять 300-350 лет. Дольше — крайне редко, да и то при условии, что сруб за это время один-два раза будет перебран («роспятнан») полностью.

Перестроены, восстановлены и действуют: Дмитриевская церковь в Деденевском Спасо-Влахернском монастыре (1864), часовня из Сокольников в Истринском скансене (середина XVIII в.), храм Рождества Христова в Мелихове Чеховского района постройки 1757 г., полностью переложенная по первообразу Вознесенская церковь 1706 г. в Воскресенском Ногинского района (второй старейший деревянный храм области), Знаменская в Марьине Красногорского района постройки 1729 г.; Введенская в Рыжове Егорьевского района 1872 г.; часовня в Жестоках Клинского района (1873); Троицкая церковь в Низком (1919); Казанская в Сушкове Луховицкого района, построенная в 1754 году; Никольская церковь в Васильевском (1690) Серпуховского района — старейшая деревянная постройка в области; Троицкая церковь в Наташине (Люберцы, 1913); Петропавловская в Николо-Угрешском монастыре (1860); Никольская церковь в Федоскине (1877); Геогриевская (1770-е) в Тарбееве Мытищинского района; Сергиевская церковь в Долгопрудном (1893); храмы Рождества Христова (первая половина XVIII в.) и Рождества Богородицы, оба — на погосте Рудня-Никитское Орехово-Зуевского района (1782); храм Александра Невского в Вербилках (1912); Сретенская церковь в Новой Деревне (1890-е); Троицкая церковь в Удельной (1896) и др. Другие находятся в запустении: Ильинская церковь в Петровском Воскресенского района (XVIII в.); храм Александра Невского (1895) в Холме Можайского района был занят клубом, сейчас заброшен, ветшает; Всехсвятская церковь (1784) в Сосновке Озерского района. Все они разнятся по стилю, но в большинстве угадываются черты классической деревянной архитектуры.

Символ Москвы — Кремль тоже изначально был деревянным. Первую деревянную крепость-кремль на наших холмах выстроили в 1156 г. по повелению Юрия Долгорукого: княжеские палаты, храмы, хозяйственные постройки — все из дерева. Иван Калита (1320-1340) значительно расширил Кремль: внутри новой крепости, обнесенной дубовыми стенами, он основал Соборную площадь, образованную тремя каменными храмами: Успенским собором, церковью Иоанна Лествичника с колокольней и Архангельским собором. А при великом князе Дмитрии Донском дубовые стены города были заменены на белокаменные. В начале XVII в. во время польско-шведской интервенции Кремль подвергся разорению, особенно пострадал царский дворец. На его месте спешно выстроили новые деревянные хоромы, которые дважды уничтожались пожарами — в 1613 и 1626 гг. Самым сильным был пожар 1626 года, после него московское правительство приняло решение строить в Кремле преимущественно каменные дома. С этого момента действительно начался «каменный» век нашей столицы.

Наталья Лясковская