Пару лет назад из трудной житейской ситуации выручила подруга: предложила писать сценарии для праздников в детском саду. Дело показалось заманчивым. Прочла несколько сборников на эту тему, зашла в интернет взглянуть, как там, на ниве детской радости? И страшно удивилась: «Праздник для Вашего бюджета!» — гласило первое объявление. Аниматоры и клоуны распродавали себя по 150 рублей в час, зайцы, лисы и медведи шли почти даром. Штук 10 текстов, предлагаемых к постановке, которые я освоила, удивили ещё больше: в одном, наравне с феей Просичохошенькой, Бравыми Дрожжами (не шучу, правду чистую говорю) и дедом Бургероедом, вовсю действовала дама в костюме садо-мазо! Причём её роль в пьеске была положительной. Остальные девять текстов изобиловали самопальными стишками, нанизанными на слабенький сюжет: «Осень, осень к нам пришла, много красок принесла! Листья с небушка летят, счастья, счастья все хотят!» Вот такая вилка — от безумного креатива до пошлой банальности.
На этом фоне выделиться, и даже захватить рынок, мне показалось делом простым. Первым заданием было написать сценарий для Праздника Воспитателя. Есть такой, оказывается! Моё предложение поставить феерию с участием фрекен Бок, Мери Поппинс, няней Пушкина и другими персонажами, прославившимися своей воспитательской деятельностью, не имело успеха. Воспитатели все как один потребовали увековечить в стихах их жизнь и заслуги. О заведующей получилась целая поэма: её звали Эмма. Эмма Николаевна. Когда старшая группа, сбиваясь и путаясь, с помощью родителей и моего громкого суфлёрства, отмучилась, младшие дети вручили букеты и подарки, ради которых, собственно, всё и затевалось.
Поскорей позабыв первый опыт, как дурной сон, я накинулась на следующую работу, посвящённую Дню Матери. Да, и такой теперь празднуется в наших детсадах и школах. По большому счёту, ничего плохого: ну, порадуют дети маму вниманием, лаской, цветами и подарочками не только к 8 марта и в день рождения, а и 25 ноября. Плохо, что этот праздник мы переняли у Америки. Перенять-то переняли, а как его отмечать, не знаем. Моё желание придать празднику национально-православный колорит потерпело фиаско: сказ о Богородице, как о Матери всех православных русских людей, под прекрасные духовные песнопения привёл заведующую в ужас. «Подумают, мы детей в церковь тащим! Мы должны быть политкорректны!» — кричала она, хотя у многих из её маленьких подопечных на шейках блестели крестики.
Политкорректность заключалась в том, чтобы сделать шоу максимально малозатратным (читай — убогим). Так и вышло. После всех правок и цензур от спектакля осталось только одно название — «Ледниковый период №...», как раз на широкие экраны вышел любимый детьми и взрослыми мульт, а номер — это номер садика. Как ни старались я и молодые ребята из актёрской студии оживить действо, дети без особого сочувствия следили за страданиями мамы-мамонтихи, потерявшей мамонтёнка в толпе пингвинов. Сидящая рядом пожилая воспитательница вздыхала: «Скорей бы всё кончилось — и домой!»
Следующие три сценария меня попросили написать «в русском стиле», что в представлении заказчиков было а ля рюс того разлива, который можно увидеть в голливудских фильмах и в постановках самых захудалых провинциальных ТЮЗов...
К чему я подвожу? Дело в том, что в ходе моей детсадовской «праздничной жизни», я провела несколько очень важных психологических тестов, и сделала из них тревожные выводы. Они таковы: наши маленькие дети живут в своей маленькой детсадовской субкультурке, и составляющие её — такая же «вредная химия», как и ПАВы, БАДы, бензойная кислота, красители, щёлочи и бесчисленные Е в продуктах и предметах бытовой гигиены. А для детей, которые ежедневно 10 дневных часов в сутки проводят в детсаду, он — их мир, их воспитательно-питательная среда. И среда эта ежедневно, ежечасно вытравливает в детях их национально-человеческую суть.
Сегодня в мегаполисе, как правило, в детсадовскую группу входят «дети разных народов». Большинство малышей затрудняются с этнической самоидентификацией. Кавказцы, китайцы, татары — не исключение. Особенно проблематична самоидентификация для выходцев из национально-смешанных браков: они не знают, считать себя членом этнической группы одного из родителей, ориентироваться на две этнические общности (хотя идентификация с каждой из них может быть не всегда равнозначной) или выбирать для идентификации третью национальность. Младшая группа чаще всего выбирала третью: «Я русский!» — заявляли маленькие «нерусские» респонденты, демонстрируя приверженность высокостатусной, в их понимании, группе большинства (никому не хотелось возвращаться в кишлак или аул из столицы). Старшая группа детей уже имела фрагментарные знания о своих национальных корнях. На репетициях с ними случались забавные накладки: с именем Руслан дети связывали своих братьев, отцов и других мужчин тех национальностей, где принято давать мальчикам такое имя, а не с русским богатырём, сказочным героем Пушкина. Однако статистика гласит: в процессе активного приспособления к московской жизни, социализации, и эти ребята (68%) скоро забывают ценность и значимость своей этнической принадлежности.
Меньше всего русскими считали себя... русские дети! Уничтожение самоидентификации в русском народе средствами СМИ, пропагандой, идёт настолько мощно, что даже «младшиши» называют себя русскими, будто стесняясь. Согласно выкладкам известного психолога Пиаже, именно в возрасте 3-5 лет с получением новой информации, развитием когнитивных способностей, ребёнок постоянно жадно включает в комплекс своих этнических признаков (как будто игрушки в сундучок складывает) всё новые элементы — общность предков, общность исторической судьбы, религию, формируя национальный характер. А наши дети «русскость» свою воспринимают как клеймо, потому что им постоянно в новостях, сериалах, документальных фильмах, даже в мультфильмах навязывается стереотип: русские — «пьяницы», «живут как свиньи», «бандитская мафия», «лентяи», все русские девушки «проститутки», «матери, бросающие своих детей», а все скопом русские виновны перед всем миром — за малочисленность народов Севера, за Чернобыль, за эмигрантов, за голод на Украине, за Катынь, за дешёвую нефть и ещё много за что. Формирование уничижительной самоидентификации началось не вчера, и даже не с запуском «перестройки». «Гордость принадлежности к великому народу потеряна», — с горечью констатировал генерал русской армии Драгомиров в личной беседе с Деникиным в 1918 году; а праведный Иоанн Кронштадтский ещё ранее, в 1901 году: «Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть Подножие Престола Господня. Русский человек должен понять это и благодарить Бога за то, что он русский».
Чтобы наши дети благодарили Бога за то, что они русские, даже такая «лёгкая» тема как «праздники в детском саду», а если брать шире — воспитание детей в детских садах, становится значимой. Кроме семьи (а это отдельная сфера и специфика), именно в детском саду русский ребёнок должен впитать азы своей «русскости», научиться понимать себя русским без высокомерия, но и без унижения. Быть русским — это просто нормально! Надо признать, некоторые воспитатели пытаются что-то делать в этом направлении: в отдельных детсадах программа первичного накопления культурного багажа в младших и подготовка к школе в старших группах приоритетно опирается на русский фольклор, музыку, литературу. Но как это реализуется, «какой продукт мы имеем на выходе»?
Ужасающий кич, смесь китайского рынка и сувенирной продукции для иностранцев, «люблю берёзку русскую, то толстую, то узкую»! Дети зубрят дурацкие стишки-прибаутки, наряжаются в аляповатые костюмы, разыгрывают «древние обряды», высосанные из пальца лихими ребятами и графоманами, заколачивающими на детских праздниках деньги (я старалась писать хорошо!). А там, где уровень чуть выше, преподаватели зачастую не готовы объяснить ребёнку ценность эстетического предмета: в чём красота старинного народного костюма (ведь многим детям он кажется нелепым и их мама — непрактичным), почему прекрасна музыка русских композиторов для детей, что в ней такого особенного, в чём волшебство языка лучших русских писателей и т. п.?
На государственном уровне должна быть кардинально пересмотрена структура детских садов как инструмента воспитания нации, должны быть проведены инспекционные акты, введён строгий подход к отбору кадров (а это невозможно без повышения зарплат). Пора выбросить методички, которые копируются с 1931 года! В Литературном институте, журналистских, педагогических, театральных и кинематографических ВУЗах следует ввести обязательную практику работы в детсадах. Молодые, талантливые, сами ещё почти дети — они, студенты, смогут работать с полной отдачей, дать то, чего так не хватает нашим детям сегодня в «очагах содержания» (формулировка из листовки для бомбоубежища) — настоящий праздник. Тогда они будут относиться к Родине не как к территориальной единице, на которой они проживают, а как к великой державе, где живут добрые, умные и великодушные люди — русские.
А пока что наши детские сады больше похожи на собачьи питомники, лучше или хуже обустроенные, где работают случайные тёти (хорошо, если добрые), где детей кормят, выгуливают и «присматривают» за ними, пока родители на работе. В общем, типичная «передержка животных»... Нужно всем нам найти силы, чтобы это исправить!
Наталья Лясковская
Детсадовский «питомник»: кого в нем растят на «Бравых Дрожжах»?
Детсадовский «питомник»: кого в нем растят на «Бравых Дрожжах»?