«Четвертая Вологда»

Именно так называется новый фестиваль, посвященный творчеству Варлама Шаламова — писателя, чья жизнь и творчество связаны с Вологдой сотнями нитей любви и не любви, диалога и спора.

Сам Шаламов говорил, что есть «три Вологды: историческая, краевая и ссыльная, моя Вологда — четвертая». И это Вологда искусства, культуры, мысли, бьющейся в творчестве. Открывая 26 мая в Вологодском представительстве в Москве пресс-конференцию, посвященную фестивалю, заместитель губернатора Олег Васильев рассказал о концепции Второго фестиваля искусств «Вологодское лето», который счастливо прирастает новыми содержательными событиями, каким, безусловно, является и новый фестиваль «Четвертая Вологда», стартующий в Год литературы 18-21 июня.

«Вологодское лето» будет жарким и культурно-активным — начнется оно в Кремле, где в Консисторском дворе в начале июня можно увидеть и услышать Государственный ансамбль «Русский Север», молодежный оркестр национальных инструментов «Терема», а в июле-августе и Губернаторский оркестр русских народных инструментов, и оркестр джазовой музыки имени Олега Лундстрема, и роскошный Гала-концерт «Шедевры мирового балета» Театра «TALARIUM ET LUX» Михаила Лавровского.

Но и это далеко не все. Шестой раз едут в Вологду американские музыканты, знакомящие вологжан и гостей со своими фольклорными традициями. И в этом году, невзирая на политический холод отношений, американские фолк-музыканты снова мчатся к северным — великодушным и горячим — зрителям, наверное, все за тем же витамином радости и творческой дружбы, которая не подчиняется законам политики. Впрочем, популярный в Вологде собственный фестиваль «Блюз на веранде» (тоже яркое событие «Вологодского лета») давно уже стал площадкой для общения музыкантов разных стран.

Завершится фестивальный сезон большим и настоящим апофеозом: торжественно и мощно зазвучит классическая музыка на фестивале «Кружева», который знаменит еще и тем, что каждый год на нем исполняется новое произведение, воспевающее высокие мысли и чувства русского северного человека. Местный патриотизм — вещь тоже замечательная и совершенно в жизни необходимая. Особенно, если он отливается в классические, каноном отточенные, формы. Планка в Вологде и здесь задана высокая — родина гениального композитора Валерия Гаврилина обязана помнить о его высокой культурной норме и пронзительной личной музыкальности.

Политика правительства в культуре, — подчеркивал Олег Васильев, — имеет ясные стратегические задачи, среди которых важными представляются и размещение событий фестиваля на всей территории вологодской земли — от знаменитого Череповца до рубцовского Никольска, от Кирилло-Белозерской предмонастырской площади до села Пожарище с его знаменитым этно-фестивалем «Живая старина» и не менее знаменитым местным деревенским населением, не разучившимся носить национальный костюм и петь аутентичные русские песни. (Тут вице-губернатор рассказал и о личном участии в фестивале «Деревня — душа России», который родился как инициатива снизу, был поддержан губернией, а сам он в нем участвовал, соревнуясь в косьбе). Но не менее значимым представляется и продажа комплексных абонементов для туристов на мероприятия «Вологодского лета», которая начнется в следующем году.

Современная городская культура Вологды пронизана недавней и далекой историей: от мифологии и былей Иоанна Грозного, построившего на века царственную и молитвенно-вознесённую Софию-лебедушку, до тихой и сосредоточенной жизни Николая Данилевского, первым в истории мысли увидевшим самобытные культурно-исторические типы, в которые складывается жизнь народов; от мыслителя и организатора науки, нестяжателя (но при этом коммерсанта) Христофора Леденцова до незарастающей в памяти города надежной литературной колеи Василия Белова и Виктора Астафьева, Александра Яшина и Виктора Коротаева, Ольги Фокиной и, конечно, Варлама Шаламова, которого на долгие годы «взяли в плен» западные исследователи, поскольку в России о «колымской литературе» было не принято говорить.

Мне кажется, именно сейчас настало время, и в Вологде это почувствовали, в том числе и благодаря исследователю Валерию Есипову, знающему о Шаламове, наверное, всё, — почувствовали, что прошел общественный и интеллектуальный угар от борьбы с помощью «запрещенных писателей» с собственным государством. «Лагерная проза», открытая в конце 80-х и начале 90-х широким читателем и используемая как «таран» для пробивания бреши в корпусе советской истории разными критиками, сегодня, когда все стали спокойнее и умнее, позволяет нам вернуться к «растрелянной литературе» с новым осознанием ее мужества, её идей, её вопрошаний о человеке.

Под флагом Шаламова Вологда, будем надеяться, протягивает руку и другим писателям: Борис Корнилов, Павел Васильев, Алексей Ганин, Сергей Клычков, Николай Клюев — расстреляны. Сергей Поделков — сидел, Ярослав Смеляков — сидел, даже Виктор Боков — сидел... И Леонид Бородин — тоже сидел 11 лет... И нам, сегодняшним, конечно, важно вернуть их в актуальную литературную повестку уже в подлинном их качестве. Героизма личностного. Литературного мужества. Слова выстраданного и оплаченного самой высокой ценой — ценой жизни. Мне кажется, вологодские власти понимают, что пора от темы «государственных и тоталитарных репрессий» переходить к героической сути жизни и творчества многих этих людей.

Именно об этом — о расширении в перспективе литературной географии, и говорил Олег Васильев, когда представлял шаламовский фестиваль. Конечно, — подчеркнул он, — каждый год говорить исключительно о Шаламове невозможно, да и не нужно. И с этим трудно не согласиться. Ведь так можно дойти до абсолютно ложного, будто бы научного знания, «скурпулёзно изучая» количества букв «Н» или «Р» в его рассказах и поэзии.

Фестиваль «Четвертая Вологда» — пёстрый, разножанровый. Несколько театров покажут спектакли по произведениям Шаламова, и среди них — совершенно особенный спектакль «Театра на Набережной», в котором играют взрослые и дети одновременно; будут читать шаламовские (и не только его) стихи и прозу; будут звучать песни на его слова, покажут фильмы, презентуют сайт, откроют фотовыставку, пройдет научная конференция, а в культурном центре «Красный угол» Валерий Есипов прочтет лекцию «Шаламов и живопись». Столичному десанту, безусловно, в Вологде есть на кого опереться: так, историк Иван Попов проведет интерактивную лекцию в городском пространстве — с ним можно пройти по вологодским улицам и улочкам, которые соединяют творчество и жизнь писателя в одно целое.

Но все же главным, наверное, остается вопрос: чем прирастёт городская культура, проводя такой фестиваль? Очень надеюсь на смысловой и человеческий прирост.

Человек, «запертый в современности», закупоренный в ней, погруженный в злую обыденность, — такой человек никогда не узнает о том, что жизнь — это дар и надежда, глубина и сосредоточенность, милосердие, внимание и благодарность, вдохновение и милость, трагедия и хвала, светлая печаль и горькая слава. В пространстве только «злобы дня», то есть без начал (прошлого) и без конца (земного завершения жизни) нельзя говорить обо всем том, что названо выше. Смерть, не сопоставленная с бессмертием — это тупик, эта страшная безнадежность и травма навсегда.

Фестиваль, как мне видится, потому и дает человеческий, личностный прирост, что каждого вытаскивает из обыденности и предлагает вкусить вечной славы русской литературы; позволяет сойтись в интеллектуальном сражении со своими современниками о смыслах нашей жизни и нашей культуры.

Апология зла давно уже захлестнула культуру. «Помни, что тебе присуще зло» — об этом часто напоминают человеку в кино и театре, в книгах на выставках. Но забывают сказать о другом — о том, что добро ему тоже присуще и сродно. Безусловно, характер современного искусства часто носит травматический характер. Новейшее искусство и у нас, активно осваивающих европейский опыт, полагает нанесение травмы зрителю-слушателю обязательной своей целью. Вот и создают такие тексты, используют такие приемы, что наносят зрительные, слуховые, интеллектуальные травмы.

Но нынешние травмы, которые искусственно изобретаются — сопоставимы ли они с теми реальными, которые получил на Колыме Шаламов или в мордовских лагерях Леонид Бородин? Писатели жили своими политическими убеждениями и этико-эстетическими задачами. И это очень важно именно сейчас, когда в искусстве доминирует такая необязательность, что многие художники, а за ними и публика, не видят и не понимают разницы между смыслом и отсутствием такового, между добром и злом, между подлинным и подделкой. Шаламов и Бородин, Васильев и Клычков ставят перед нами как раз важнейший вопрос о подлинности. Подлинности страданий и проживания жизни как трагедии, которую заключает в себе на самом-то деле всякое время.

В Вологде, как мне представляется, все еще много того, о чем так отчаянно тоскует человек нынешнего века силиконовой красоты — в Вологде много подлинности: в деревянном убранстве домов и каменном ожерелье церквей, в красивом историко-природном пейзаже у Вологды-реки и в музее крестьянской деревянной архитектуры «Семёнково»...

Здесь можно купить настоящий домотканый половик и пройтись по нему босыми ногами, испытывая в точь те же ощущения, что и крестьянка давнего века. А может быть и еще сильнее наши чувства, потому как за тем, что им было просто дано как жизнь, нам приходится нынче охотиться. Есть тут и настоящие вологодские льняные кружева. Знаменитые. Раскрасивые. Причудливые. А еще можно вкусить настоящего коровьего масла с горбушкой вкусного черного хлеба и насладиться милыми провинциальными картинами жизни.

В Вологде много тишины. Той сосредоточенной тишины, в которой и рождается новое как подлинное и значительное...

Капитолина Кокшенева