Ю.С. и М.К.: — Здравствуйте, Ирина Викторовна.
- Здравствуйте!
Ю.С.: — Судя по номеру детского сада, который Вы возглавляете, у нас в Смоленске православных детских садов несколько. Мы уже беседовали с людьми, которые были первопроходцами в этом деле, – организаторами Православного детского сада № 1. Расскажите про путь вашего садика. Какой он по счету и как Вы «вписались» в дружную семью православных детских садов?
- У нас история особенная. Собственно, тем и отличается жизнь православных христиан – на пути ждет много всяких неожиданностей, чудес и Божией помощи. В Смоленске детский сад, по факту, третий. Была группа, которая тоже числилась под номером, но когда юридические правки вошли в законную силу, то все изменилось и стало на свои места. Православных детских садов у нас получилось три: два — в городе Смоленске и один в Велиже. Всего в России – 11 православных детских садов. Православный детский сад может называться полноценным, если у него есть конфессиональное представление. То есть, право работать в православной системе в конфессиональном направлении. Конечно, в стране очень много детских садов, у которых какой-то уклон, либо включены факультативные моменты.
Ю.С.: — Переход от светского детского садика к православному происходил на Ваших глазах?
- Да, я уже работаю 35 лет. Из них 25 лет – как руководитель. Православный сад, как конфессиональный, работает полных 15 лет.
Ю.С.: - Поделитесь с нами опытом. Возможно те, кто нас слушает, может быть, боятся сделать какие-то шаги в этом направлении.
– Да, вообще переход был интересный. Дело в том, что в «нулевые» годы от детских садов избавлялись: их продавали и закрывали. В общем, у всех своя история, и мы не явились исключением. Наш детсад принадлежал Смоленскому комбинату ООО «Смолмясо». Когда предприятие стало разрушаться, детский сад стал не нужен. Но нам повезло. Благодарна директору ООО «Смолмясо» — он преподал нам первый урок самостоятельной работы, дав возможность работать самостоятельно.
Со стороны это смотрелось как трагедия, потому что детский сад – это учреждение, которое было убыточно. И вдруг – «зарабатывайте сами, платите сами». Но кажущаяся трагичность всей ситуации обернулась такой помощью, таким спасательным кругом, что до сих пор мы вспоминаем руководство предприятия добрым словом. Мы научились выживать, мы научились жить, мы научились зарабатывать на свое обеспечение. Поэтому еще до вступления в православный конфессиональный статус мы работали сами на себя и пытались найти способы, чтобы выжить и найти свое место.
Ю.С.: — Это экономически-хозяйственный переход. А морально-духовный?
- Все очень взаимосвязано. В это трудное время нам тоже нужно было как-то спасать себя, а все двери перед нами были закрыты. Мы стали «стучаться во все двери» – в административные, во всевозможные приемные… Но безответно. Потом мы стали понимать, что надо молиться и просить помощи у Бога. Мы очень серьезно подошли к этой стороне вопроса. Стали ездить в паломнические поездки, стали самостоятельно воцерковляться. Мы освятили сад, хотя он был еще светским. Но мы это сделали с согласия всего нашего коллектива. На тот момент мы еще и не мечтали о том, чтобы со временем носить статус епархиального детского сада.
Получается, сначала воцерковились мы. Потом все сложилось в свое время – когда мы были к этому готовы. Состоялась встреча с митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом, ныне святейшим Патриархом Московским и всея Руси. С одной стороны — нам были необходимы поддержка и крыло, с другой – настолько большое количество родителей, желающих, чтобы их дети посещали православный детский сад, что не хватало мест в первом детском саду. Но все произошло не сразу. Когда мы уже договорились с Владыкой, что наш детский сад будет учреждением Смоленской епархии, митрополит Кирилл стал блюстителем Патриаршего Престола, затем Святейшим Патриархом. Поэтому все немножечко приостановилось.
Были люди, которые поддерживали нас: и в Смоленской областной Думе, и в Городском Совете. Были и противники, и сторонники. Эта история длилась очень долго, но, в конце концов, закончилась благоприятно для нас и для многих родителей.
Ю.С.: — Как восприняли изменение статуса садика дети: ходил ребенок в обыкновенный сад, а потом вдруг оказался в православном. Дети легче воспринимают этот переход?
- Дети воспринимают легко. На опыте могу подтвердить, что для детей это – норма жизни, не что-то наносное. С родителями сложнее было. Да, атеистически настроенные родители, конечно, забирали детей. Но многие отнеслись так: «Плохому же не научат, всё-таки православный сад, и там будет хорошо, а … пусть!». Но ведь и через детей родители воцерковляются. Если дети воспринимают жизнь в лоне Церкви как норму жизни и, естественно, они эту норму несут в свои семьи.
Ю.С.: – Из каких районов не по месту проживания возят детей в православный детский садик?
- У нас, в основном, дети «привозные»: из Соловьиной рощи, Киселевки, микрорайона Южный, Миловидово, Королевки, из Магалинщины, Сортировки. Люди идут к нам целенаправленно. Конечно, ситуация с недостаточностью мест в группах ясельного возраста заставляет многих родителей искать любой детский сад, который примет их малышей. Они приходят на время. Но практика показывает, что с каждым годом родителей, которые переводят своих детей от нас в другой сад, становится все меньше и меньше.
Нельзя сказать, что это было с первой секунды – очень много было и провалов, и моментов, которые слегка приводили нас к отчаянию, но мы понимали, что нужно просто надеяться, что Господь не оставит, потому что вера всегда нам помогает.
Ю.С.: — Насколько тяжело родители относятся к этому? Есть убежденные атеисты?
- Нет, убежденных атеистов у нас не было.
Ю.С.: — Как Вы сейчас находите новых сотрудников, молодые кадры?
- Здесь опять нужно уповать на Бога. Сами приходят. Те, кто действительно нужен, – останутся, другие – отойдут в сторонку.
Ю.С.: — С такими мыслями легче жить или тяжелей?
- Конечно, легче. Тяжело в другом смысле: ты должен дать время разобраться человеку – нужно ли ему это, готов ли человек идти с нами в одном направлении. Мне, как руководителю, хочется, чтобы это произошло быстрее, а быстрее не бывает. Бывает вовремя. Сейчас я счастлива, что работаю в таком коллективе, потому что это люди, которые имеют по несколько образований, в том числе, и семинарское. За это мы признательны нашему Владыке Исидору. Он организовал наше обучение: все наши педагоги закончили нашу Духовную школу. Мы не стали богословами, но мы понимаем то, что мы делаем.
Базовым знанием у нас, все-таки, является возрастная психология. Мы всегда работали в этом направлении. Когда детский сад был светским – это была наша базовая платформа. Развитие сознания, развитие возрастной психологии. Конечно, и кураторы у нас были, и ученые, которые к нам приезжали. Курировала нас Валентина Васильевна Степанова, кандидат психологических наук, смолянка. Этот человек сыграл огромную роль не только в жизни детского сада, а вообще в жизни людей. «Слепой не может слепого научить играть на инструменте». Поэтому педагоги и воспитатели должны сами развиваться, чтобы дать развитие детям, воспитанникам. То, что преподавала нам Валентина Васильевна, в институтах не преподают. Когда мы получили конфессиональное представление и стали работать в статусе православного детского сада — все «совпало». Все ценности, тенденции православного воспитания просто легли, как на фундамент, на те знания, которые мы имели. Поэтому нам совсем не нужно было переучиваться, ломать себя.
М.К.: — Ирина Викторовна, есть ли в саду духовник-священник, который окормляет садик?
- У нас есть духовник – протоиерей Владимир Дмитриев, настоятель храма в честь святого мученика Меркурия Смоленского. Отец Владимир нас курирует: и беседы с нами проводит, и молебны, приходит на занятия к детям. Наша работа ведется под его чутким руководством.
Ю.С.: — На Смоленщине создавались впервые православные детские сады. Мы стали основоположниками этой сферы православного образования. Насколько Вам было лично тяжело? Вам же неоткуда было получать методические пособия, учебные тематические программы? Как Вы «выкручивались» из этой ситуации?
- Официально есть, конечно, шаблон. В Синодальном отделе религиозного образования и катехизации Московского Патриархата есть пример такой программы. Но она – это некий макет, «рыба». Дальше уже педагоги должны сами все делать, чтобы соответствовать времени и развивать детей. Как мне однажды сказали: «Мы не хотим, чтобы нашими детьми управляли, пусть лучше они управляют». Поэтому, чтобы наши дети выросли и смогли что-то делать в стране, спасти свою страну, им нужны хорошие учителя. А каким образом мы можем «гнуть» эту православную линию? Здесь нам подвезло, скажем так. Внесены изменения в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации». Есть замечательные комментарии к внесенным изменениям – если говорить простыми словами, то на 40% православного образования мы имеем право законодательно. Таким образом, у нас в саду 60% процентов — светское, 40% — православное образование. Будучи православным детским садом, мы прекрасно скооперировали православие с рекомендованной программой, и у нас получилась замечательная программа.
Что касается православного компонента. В основном, все программы написаны для детей от 4,5 — 5 лет. Но в детском саду есть совсем маленькие, от полутора лет, дети. А для них ранее не было таких программ и рекомендаций, с ориентиром на духовно-нравственное конфессиональное образование. Во всяком случае, я нигде этого не видела и не встречала. Мы сами написали эту программу, опираясь на особенности возрастной психологии. Это авторская программа. Она прошла конфессиональное представление и нам разрешили по ней работать. Вот это уникальный опыт. Смело говорю об этом, потому что знаю точно, что больше нигде этих программ для детей нет.
Ю.С.: — Хотелось бы распространить эту программу в остальные 8 садов РФ?
- На нашем сайте с ней могут ознакомиться все желающие. У нас есть система. Дети проходят девять ключевых тем в год. Они взяты из ближайшего окружения ребенка. Например, «Божии дары». На протяжении изучения этой темы, дети с воспитателями делают сок, варят варенье, готовят. Здесь у нас три «основных кита»: это смысловая парадигма, «империка» и среда, учитывающая возрастные особенности. Почему я сказала «империка»? Это опыт. То есть, ребенок должен все потрогать, почувствовать, увидеть.
М.К.: — Нам известно, что Вы тесно сотрудничаете с Военной академией. До пандемии, рассказывают родители, курсанты дети приходили в детский сад на День защитника Отечества, играли в «Веселые старты», на Масленицу жарили блины…
- Да, мы и концерты в Академии проводим. В день мученика Меркурия у них проходит конференция. И мы, вернее наши воспитанники, в ней участвуют с музыкальными номерами. Очень трогательная картина.
Ю.С.: — У вас совсем другой концептуальный подход ко всей жизни. То есть, совсем другое мироощущение должно быть и у детей?
- Наш конек – всегда учитывать особенности возрастной психологии. Мы занимаемся с детьми от полутора лет. В полтора года ребенок еще мало говорит. Внимание у детей ситуативное, отсутствует воображение. Если мы берем тему «Молитва», то, понимаем, что в этом возрасте доминирующим является предметная деятельность. Мы показываем икону и даем словесную метку: «Это икона». То есть произносим слово, обозначающее тот или иной предмет по теме: «На иконе Богородица, Младенец Господь». Буквально несколько фраз дети при неоднократном повторении быстро запоминают. Уклад в нашем саду православный – иконы есть в каждой группе, в каждом помещении. Сама икона и нас мобилизует и, наверное, успокаивает.
В старшем возрасте дети читают утреннее правило, молитвы перед едой и после приема пищи, а также перед выходом на улицу. Некоторые молитвы они знают наизусть. Во время чтения утреннего правила детки читают молитвы о здоровье родителей, сестер, братьев, крестных, наших священников. Обязательно поминают тех, кто болеет в группе.
Мы всегда говорим, что наши дети – другие, они очень отличаются от других деток. Говорю не для того, чтобы себя выделить, но это факт. Они живут в другой среде и, естественно, эта среда тоже каким-то образом влияет, меняет их на отношение к друг другу в коллективе. Старшие дети умеют договариваться.
Предвижу вопрос: «А что же дальше?». Не все идут в Православную гимназию, многие идут в обычные школы, но всегда знают, что нужно делать в трудную минуту – надо помолиться, почитать «Отче наш», или произнести: «Господи помоги!».
М.К.: — Как у детей проходит обычный день в православном детском саду?
- Отмечу, что возраст детей в нашем садике – от полутора до семи лет. Это около 100 человек. Наш детский сад стал семейным. Среди воспитателей уже работает моя воспитанница. К нам приходят внуки наших сотрудников, приходят дети, племянники, внуки, братья и сестры наших выпускников.
В яслях утро начинается с тактильных «обнимашек». С детками повзрослее – по-другому: учим деток приветствиям: «Доброе утро», «Добрый день» — таким выражениям, которые забыли многие, но мы культивируем вежливость, этикет.
Старшие дети начинают день с молитвы, которую читают вместе с воспитателем. У младших детей – молитву читает воспитатель. В ясельной группе – произносим хором: «Господи, благослови!». После молитвы дети принимают святую воду. Если это учебный год – у них есть специальные занятия, непосредственная образовательная деятельность. Это как раз то, что является обязательной программой. После занятий обычно следует прогулка и другие развлечения, игры. Часть занятий, которые являются дополнительными – входят в нашу систему. Это обязательно обучение шахматам, английскому языку, хореографии. Для детей проводит лечебную физкультуру доцент из Смоленской государственной академии физической культуры, спорта и туризма. Есть изостудия – дополнительное рисование. Обязательно включена в программу подготовка к школе для детей старшей группы.
Ю.С.: — Ирина Викторовна, теперь несколько общий вопрос. Как Вы считаете, роль православного образования, в том числе и дошкольного, должна расти? Или с этим можно «пережать» и нужно быть аккуратнее?
- Есть два варианта. Как все в нашем дуальном мире, это хорошо, потому что нравственность и мораль – это ценности, которые не нужно «вдалбливать». Извините за сленг. Просто ребенок в этом растет, живет и воспринимает это как норму. Но вторая часть касается того, кто выполняет роль учителя. Когда в России стали внедрять факультативы, мы видели много искажений. Люди, которые сами далеки от Церкви, иногда преподавали основы православной культуры. Здесь дело не в том, ходит ли человек в храм или нет, это не показатель преподавателя. Конечно, любой православный будет ходить в храм – это, безусловно, но не является показателем духовного образования, духовного опыта учителя. Но если нет философского взгляда на православие, как ценностного развития вообще человечества, это не совсем, наверное, правильно. Все хорошее включено в слово «любовь». Любовь – это Бог. Но «пережать» можно. Это мой взгляд: учить детей должны достойные люди, которые сами понимают и знают, куда ведут детей.
Ю.С.: — Любой родитель сегодня может своего ребенка к вам привести?
- Тестирования, если можно так выразиться, «на православность» мы не проводим. Не проверяем на это ни детей, ни родителей, потому что вера должна родиться. Люди не все с ней рождаются. Мы берем всех желающих. Поэтому документы такие же, как в любом другом муниципальном детском садике. Соответственно, раз мы лицензированы, то мы имеем право на образовательную деятельность – и мы исполняем законодательство РФ. Следовательно,выполняем все локальные акты, какие требуются от нас.
Ю.С. и М.К.: — Спасибо, Ирина Викторовна, за интересную беседу!
Беседовали Юрий Семченков и Марина Княжинская.
Программа прозвучала на радиостанции «Смоленская Весна.102,7 FM» в рамках проекта «Культурный код, 102,7 fm».
Запись программы можно послушать в социальной сети «ВКонтакте» в группах Смоленской митрополии и радиостанции «Смоленская весна»